— Эй! Стой! — закричала Эрика.

Макгорри побежал по переулку вдогонку за парнем в длинном развевающемся пальто, Эрика — следом. Беглец запрыгнул на крышку мусорного бака и перескочил через высокую стену, за которой возвышались деревья. Несколько секунд спустя к баку подбежал Макгорри, задрал пальто и неуклюже запрыгнул на него. Когда он ухватился за заснеженную хвойную ветку и забрался на выступ стены, до него доковыляла и Эрика.

— Что там? — спросила она, но он уже спрыгнул с другой стороны, а приземлившись, выругался.

Ветви деревьев над стеной качнулись, сбросив с себя снег, и замерли. Послышалась новая порция ругательств, и Эрика инстинктивно потянулась к карману за рацией, но ее там не было. Она посмотрела в сторону улицы, где произошло убийство, но до нее было слишком далеко.

— Черт, вдруг он что-то сломал, — пробормотала она, с ужасом подумав о том количестве бумаг, которые придется оформлять в этом случае.

Отбросив эту некрасивую мысль, она сняла туфли, засунула их в карман, подобрала пальто и стала забираться на крышку бака. Под тяжестью ее веса крышка треснула и прогнулась. Эрика уперлась ногой в стену и для равновесия ухватилась за ветку ближайшего дерева. Тут же ей на голову упала шапка снега. По другую сторону стены уровень земли был выше, и Эрика мягко спрыгнула на подложку из земли и листьев, прямо за которой стоял плотный ряд деревьев. Надев туфли, она прошла в большой заснеженный сад, следуя двум рядам следов на снегу. В саду было два больших сарая, теплица и длинный парник. Высокие стены обеспечивали надежную защиту от уличного шума.

Макгорри медленно продвигался к сараям. Он повернулся к Эрике и приставил палец к губам, показывая на второй из них, стоящий ближе к дому. Она кивнула. Дом был большой и явно видал лучшие времена. Краска у окон слезала, а сами окна с подъемным механизмом были покрыты копотью. Высокие ворота в углу загораживали переполненные мусорные баки. У задней двери было маленькое крыльцо с крышей и ступеньками, заставленными горшками с растениями.

Когда Эрика приблизилась к Макгорри, из дома донесся какофонический бой множества часов. Парень вышел из-за сарая и побежал назад к стене. Макгорри был быстрее и сбил его, повалив на землю. Эрика побежала к ним, но потеряла туфлю и упала в снег.

— Успокойся! — сказал Макгорри отбивающемуся изо всех сил худосочному блондину, когда один из ударов пришелся ему по лицу.

— Пусти меня! — закричал он.

У него было узкое лицо, широко посаженные яркие голубые глаза. Эрика встала, оставив в снегу туфлю. Макгорри барахтался в снегу, с трудом сдерживая парня, который продолжал размахивать руками и бороться. Наконец он вырвался и уложил Макгорри лицом вниз. Макгорри начал махать руками. У него получилось схватиться за камеру и, ухватившись за ремень, затянуть его на шее парня. Тот отпустил голову Макгорри и схватился за душивший его ремень.

— Назад! — закричал кто-то сзади. — Отпустите его!

На крыльце с ружьем в руках стояла полная пожилая женщина в оранжевом домашнем комбинезоне, со спадающими на плечи седыми волосами. На носу у нее были большие очки с толстыми линзами, которые увеличивали глаза, словно лупа. Женщина навела на них ружье и пошла вперед.

Эрика подняла руки. В глазах у пожилой женщины было что-то нездоровое, и инстинкты подсказывали Эрике, что они имеют дело с красным уровнем опасности. Макгорри кашлянул и выплюнул изо рта снег, не ослабляя хватки ремня. Парень судорожно хватался за горло.

— Джон, отпусти его! — закричала Эрика.

Макгорри отпустил ремень, и парень завалился на снег, откашливаясь.

— Я — старший инспектор Эрика Фостер из лондонской полиции, а мой коллега — инспектор Джон Макгорри. Мы предъявим удостоверения, но вы должны опустить ружье. Прямо сейчас.

Женщина смятенно переводила взгляд с Эрики на Макгорри, но ружья не опускала.

— Это мой сын, вообще-то! И моя территория!

— Мы из полиции, а ваш сын находился на чужой территории и фотографировал место преступления, — сказала Эрика, пытаясь понять, на что способна эта женщина.

— Джозеф! Отойди от них! — закричала она, продолжая держать их на прицеле.

Джозеф, весь в снегу, кашляя и шатаясь, подошел к ней.

— Элспет! — послышалось сзади.

Из задней двери вышел пожилой мужчина, похожий на эксцентричного профессора. На нем был длинный голубой плащ-накидка и видавшая виды шапочка с блестками. На лбу на ремне держалась лупа, похожая на огромный вытаращенный глаз.

— Элспет, ну-ка быстро опусти ружье!

— Мы из полиции и можем предъявить удостоверения, — сказала Эрика.

Сердце у нее колотилось все быстрее. Как это глупо — вляпаться в такую историю! Еще и босиком! Отмороженные ноги уже потеряли чувствительность. Мужчина осторожно забрал у Элспет ружье и открыл ствол.

— Он не заряжен, — сказал он, уверенным егерским движением перекидывая его через плечо. — И у нас есть на него разрешение.

— Мальчик мой! Мальчик мой! — запричитала Элспет, сгребая Джозефа в охапку.

Она стала ощупывать его, проверяя, все ли в порядке с шеей.

— Они тебя поранили? Ты в порядке? — спрашивала она, заглядывая ему в глаза.