— До десяти вечера вы были в гостиной?

— Да, телик смотрела, ерунду какую-то. Раньше под Рождество показывали стоящие вещи.

— Как давно Марисса работала танцовщицей? — спросила Тания.

— Три-четыре года. Дела у нее шли хорошо, ее всегда куда-то приглашали танцевать. Хотя зарабатывает она немного. Зарабатывала. Бывало, заплатит мне за хозяйство, а потом через три дня эти же деньги занимает у меня.

— Реквизит стоит целое состояние, — заметила Джоан, доставая из шкафа чашки. — Костюмы, в которых она танцевала. Перья, плюмаж. Мэнди даже переселилась в заднюю комнату, чтобы у Мариссы было больше места для хранения, да?

— Та комната к сортиру ближе, ну и я решила дать ей место для вещей, — объяснила Мэнди.

Ей словно не хотелось признавать, что она совершила добрый поступок. Эрика не могла понять, почему Мэнди так обыденно говорит о смерти Мариссы. Джоан принесла чай.

— У Мариссы были серьезные отношения с кем-нибудь? — спросила Эрика.

Мэнди выдула облако дыма и беззвучно усмехнулась.

— Все, кто были, почему-то надолго не задерживались, и ни до чего серьезного не доходило. Вокруг нее терлось много местных парней, плюс было несколько поклонников, которые приходили к ней на выступления, покупали подарки… — Эрика и Тания переглянулись. — Не хочу плохо говорить про умершего человека, но моя дочь была настоящей шалавой. Спала с двумя мужчинами с нашей улицы, оба женатые. И, помимо них, у нее были еще проходные парни. Это только те, про которых я знаю.

— А как зовут женатых? — спросила Эрика.

— Дон Уолпол, живет в доме 46 с женой. Марисса с ним спала несколько лет назад, когда ей было шестнадцать.

— По слухам, он с ней спал еще и до того, — вмешалась Джоан, со знанием дела кивая головой.

— Дон Уолпол — не растлитель малолетних, Джоан. Он просто сделал то, что сделал бы любой на его месте. Ему принесли все на блюдце с голубой каемкой. Марисса рано созрела. В четырнадцать она уже выглядела на двадцать, — сказала Мэнди, зажигая следующую сигарету от догорающего окурка.

— А второго как зовут?

— Иван… как же его…

— Стовальски, — подсказала Джоан.

— Да. Поляк. У него немало денег на счету, и этим, я думаю, он ей и нравился. Уж точно не своим внешним видом. Вечно бледный и замученный какой-то. Несколько месяцев он около нее ошивался.

— Вы знаете, когда они виделись в последний раз?

— Нет, не знаю. Он звонил к нам в дверь пару недель назад, но в дом не заходил.

— Марисса, кроме танцев в клубах, еще где-то работала?

— Нет, — покачала головой Мэнди. — Несколько часов в неделю еще ухаживала за пожилой женщиной в Хилли-филдс, на противоположной стороне от станции.

— Как ее зовут?

— Эльза Фрятт, — ответила Джоан. — Ей девяносто семь. Аристократка, несмотря на имя Эльза. Живет в большом доме с видом на поле.

— Мариссе очень повезло с этой подработкой, — сказала Мэнди. — Она только и делала, что возила ее по магазинам. Та женщина внесла ее в страховку на свою машину. Так что она не то чтобы за ней ухаживала. Думаю, Эльзе просто нравилось общаться с Мариссой — так же, как женщине нравится некоторая грубость в мужчине. Мне кажется, ей было интересно с простыми людьми.

— А друзья у нее были? — поинтересовалась Эрика.

— Предполагаю, что большинство ее друзей умерли. Вы что, не расслышали? Ей девяносто семь.

— Нет, я про Мариссу спрашиваю.

Мэнди выдохнула дым и отхлебнула чаю.

— Девушки, с которыми она работает в бурлеск-шоу, — отборные суки. Так она говорила. Но у нее есть одна подруга еще со школы. Работает парикмахером, Шэрон-Луиз Брайтуайт.

— В салоне «Золотые локоны»?

— Да, там.

— А можно попросить вас составить список всех клубов, где работала Марисса?

Нижняя губа Мэнди затряслась, и она начала тереть глаза.

— Черт побери, да я мысли в кучу собрать не могу, какие списки… Еще все в прошедшем времени — жила, работала…

— Поговорим об этом позже, — сказала Тания, дотронувшись до руки Мэнди.

— Когда я смогу вернуться домой? — спросила она, одергивая руку.

— Сейчас в доме криминалисты. Они проверяют, нет ли там вещественных доказательств, которые могут помочь следствию. Мы сообщим, как только все будет закончено, — пообещала Эрика. — Если вы захотите, Тания найдет вам временное размещение.

— Нет, я останусь здесь, с Джоан, — ответила Мэнди.

Джоан кивнула, но было заметно, что она не в восторге от этой перспективы.

— Что думаете обо всем этом? — поднимая повыше ворот пальто, спросила Эрика, когда они с Танией вышли из дома Джоан.

— Горе все переживают по-своему.

Эрика поморщилась.

— Давайте оставим банальности. Вы видите убитых горем родственников изо дня в день. Но здесь явная враждебность.