— Она сегодня выступала. Сейчас позову ее.

Он достал телефон и, набрав номер, снял с уха клипсу.

— Венч, ты еще здесь? С тобой хотят поговорить из полиции… Ничего страшного, просто пара вопросов.

Скрипнула дверь, и в проеме появилась миниатюрная женщина в джинсах и фиолетовом шерстяном свитере. Эрика узнала ее — она танцевала в образе штурмовика из «Звездных войн».

— Вы хотели меня видеть?

— Проходи, Элла, не стой в дверях, — сказал ей Мартин, надевая клипсу. — Это Элла Бартлет.

Она улыбнулась Эрике и с интересом взглянула на Питерсона.

— Вы ездили вместе с Мариссой оценивать ее серьги? — спросила Эрика.

— Да. Оценщик сказал, они стоят десять с половиной тысяч. Он предложил их выкупить, потому что бриллианты, по его словам, были исключительной чистоты.

— И Марисса не согласилась?

— В тот раз — нет. Она вся надулась, как павлин, когда поняла, что ей принадлежат такие офигенные сережки. Ей не хотелось с ними расставаться.

— Когда состоялась ваша поездка?

— Где-то неделю назад.

— Вы с Мариссой были подругами?

— Не сказала бы. Мне, как и всем, просто было интересно, настоящие они или нет. А я все равно ехала в ту сторону в спортзал, поэтому решила сходить с ней.

— Вы помните, в каком магазине проводили оценку?

— Нет. Но он был рядом с клубом Джим-Бокс в Фаррингдоне. В паре улиц от него.

Эрика посмотрела на Питерсона. Там сотни ювелирных лавок!

— Я оставлю вам свой номер, и если вы вспомните место, позвоните мне, хорошо? Это очень важно, — сказала Эрика, передавая ей визитку. Девушка кивнула и собралась уходить.

— О, Элла, чуть не забыл. Купил тебе специальный дезодорант для шлема. Здесь ведь очень жарко, — сказал Мартин, передавая ей флакон.

Элла торопливо схватила флакон и смущенно посмотрела на Питерсона.

— С тебя 5.99, — закричал Мартин ей вслед. — У вас есть еще вопросы? Мне нужно успеть сшить шесть стрингов и не опоздать на последнюю электричку.

— Нет, спасибо, — поблагодарила его Эрика, и они вышли.

— Ну и дело нам досталось! — воскликнула Эрика, когда они с Питерсоном шли назад к станции. Они выбрали маршрут, пролегающий по тихим улочкам, чтобы обсудить полученную информацию.

— Что это все-таки за бриллиант? — спросил Питерсон.

— Он был ее символом. Возможно, она думала, что она сможет прославиться под именем Желтый Бриллиант и заработать много денег. Дита фон Тиз получает миллионы, а Марисса хотела стать новой Дитой.

— Все новые и новые пласты…

— Загадок? Обмана?

— Дерьма. Болото какое-то. Такое ощущение, что ее все ненавидели.

Эрика согласно кивнула.

— Марисса много болтала, всем обо всем рассказывала, но, похоже, о нападении мужчины в противогазе она рассказала только миссис Фрятт.

— Пусть даже она много чего выдумывала и не вызывала симпатии, у нее все равно были свои страхи и секреты. Многие боятся сообщить о том, что на них напали или изнасиловали. А самоуверенность может быть и напускной, люди часто блефуют.

Эрика кивнула. Они так увлеклись разговором, что не смотрели, куда идут. Когда они вышли на Риджент-стрит, начался мокрый снег.

— Хочешь кофе? — спросил Питерсон, увидев на углу работающий «Старбакс». — Можно хотя бы переждать снег.

— Хорошо.

Пропустив пару красных автобусов, они перешли дорогу и направились к ярко освещенной кофейне. Эрика заняла столик у окна, Питерсон принес два кофе. За окном переливались огнями рождественские витрины, и Риджент-стрит утопала в свете праздничных гирлянд. Они пили кофе и смотрели на шумную улицу.

— Пройдемся по подозреваемым? Итак, Джозеф Питкин выслеживал, фотографировал Мариссу и снимал ее на видео. Возможно, по ее же просьбе, чтобы шантажировать Дона Уолпола? — начала Эрика.

— Еще есть Иван Стовальски, который был одержим ею настолько, что собирался бросить жену в Рождество и уехать с Мариссой в Нью-Йорк. И он пытался покончить с собой, — добавил Питерсон.

— И Дон Уолпол, с которым она переспала в пятнадцать лет и потом шантажировала его тем, что его засудят как педофила. Также она, возможно, украла бриллиантовые серьги у миссис Фрятт, хотя та не сказала об этом ни слова. А забывчивостью она, как нам показалось, не страдает.

— Как думаешь, знал ли об этом ее сын? Ведь он ювелир и работает в Хэттон-Гарден?

— Возможно. Но миссис Фрятт — единственная, кому Марисса рассказала о нападении.

— И этот мужчина в противогазе как-то связан с Джозефом Питкином, ведь он покончил с собой из-за фотографий, которые ты показала ему во время допроса. Я имею в виду, он был сильно напуган.