Шрифт:
— Понимаешь… В пяти городах за последние три дня были отмечены удары молний. Все они пришлись в шпили храмов Пантеона Света и…
— Били с чистого неба? — Закончил за сетану попаданец.
— Точно! Ты откуда узнал? Птицы?
— Нет, видел такое же в столице Афены.
— И что это значит? Ведь не случайность, согласись!
— Кто бы знал, дорогая. Но кое-какие мысли по этому поводу у меня имеются.
Эпизод шестьдесят первый: Разговоры, которые могут разрушить мир
Если в родном мире Влада Келлера молния била в дерево или здание, то это считалось простым проявлением стихии. Если в человека — говорили, что бедолаге не повезло. Даже если от небесного электричества гибло множество людей, никто не пытался в этом усмотреть божью волю. Ну, может быть, кроме самых упоротых.
Другое дело — здесь. Местные ни разу не сомневались в божественном происхождении ударов. Тем более, что приходились они только на храмы, посвященные Пантеону Света. И поэтому призванный герой, пока никто не пострадал от такого назойливого внимания небожителей, приказал капитану корабля сделать остановку в первом же городе, где имелся храм нужного ему Пантеона. И вошел в него, примерно понимая, что его там ждет.
— Почему ты шел так долго?!
Едва он оказался внутри, как из-за алтаря вышла парочка. Мужчина лет сорока, лицо которого было величественным и суровым, а глаза едва заметно светились синим, и женщина — зрелая красавица с высокой грудью, тонкой талией, широкими бедрами. И сложной прической из нескольких кос, уложенных друг на друга. Вопрос задала именно она.
— Ты бы еще менее понятно позвала, — дернул плечом призванный герой. — Поджигать крыши собственным храмам — серьезно? В прошлый раз ты не постеснялась повиснуть над моим городом.
Влад в свое время пытался понять, в каком роде обращаться к Младонию — мужском или женском. А потом сделал выбор в пользу второго. В конце концов, за разговоры в этой парочке отвечала именно женщина. А мужик — попаданец уже предполагал это, когда погрузился в вопрос — был тем самым поглощенным духом грома, которого когда-то давно лишил возможности обрести истинную личность накосячивший Юний.
Скорее всего, так. Или наоборот. Ведь пол Юния указывался в эльфийских летописях как мужской.
— В прошлый раз мы имели повод явиться. — ответил, как ни странно, мужик. — Был нарушен Кодекс, и мы, как его хранители в Пантеоне Света, имели право на зримое проявление.
«Боги такие боги! — мысленно фыркнул призванный герой. — Сплошные ограничения! Вроде бы и силы до фига, а шаг влево-вправо — и тут же какие-то правила нарушают. Приходится придумывать обходные пути, жулить… Не так я себе представлял небожителей!»
Мысль эта мелькнула по инерции. Вроде оценочного суждения, никак не сказавшемся на разговоре.
— А сейчас, получается, поводов нет, а поговорить очень надо? — пряча ухмылку, уточнил он. — О чем, интересно? Насколько я помню, все наши взаимные договоренности исполняются и Пантеон Света в Протектории чтят. Элигия тоже примкнула к Хаосу, как мы и обсуждали.
В прошлый раз, когда разгневанная Младония явилась в Эду, Владу удалось минимизировать ущерб. Она не потеряла сборы праны, даже немного подрастила их, он же сумел сберечь сельское хозяйство, на которое богиня нацелилась, чтобы просадить Бордона, выступающего ее противником.
И вроде бы все разошлись миром, что с богами чертовски непросто провернуть. Но тут она снова появляется в высверках молний и хочет поговорить. Призванный герой никак не мог взять в толк, о чем.
— Да. — хмуро произнес мужчина. — Ты должен остановиться.
Женская ипостась божества лишь согласно кивнула и гневно сверкнула очами. А ведь в прошлый раз весь переговорный процесс был на ней, теперь же явно ведет мужчина.
«Что это? — подумал попаданец. — Я ошибся в выводах или это просто биполярочка?»
— Остановиться? В чем именно, Младония? — спросил он.
— В своих завоеваниях. Ты взял достаточно земли. И не должен брать больше.
— Та-а-ак… А почему это, позволь спросить?
— Твоя дерзость!.. — прошипела женщина, но умолкла, когда мужчина поднял руку.
— Достаточно того, что мы тебе об этом сказали. — проговорил он весомо. — Не думай, что ты исключительный только потому, что являешься призванным героем. Ты остаешься смертным, и воля богов должна быть для тебя священной!