— Ну да, это же теперь работать придется!

— Вот-вот!

— Ничего, жить захотят — примут.

Призванный герой прекрасно понимал, что одним только выступлением Тиссария, пусть бы и с кафедры самого важного для Итании храма, ситуацию с места не сдвинуть. Но пока он рассматривал эту проповедь как заявление и пробу сил. Вслед за ней, вне зависимости от реакции богов, подобные должны были состояться сперва в храмах крупных городов империи, потом в населенных пунктах поменьше, и в концеконцов добраться до самых глухих хуторов.

Кроме того, разветвленная сеть разведчиков при помощи все тех же дервишей Зегита отправится по стране, рассказывая о столичных реформах и засеивая в людей зерна новой религиозной концепции. Которые взойдут не быстро — на подобное потребуется не один год. Но при этом достаточно сильно и скоро ударят по Пантеону Света. Ведь выход праны с Итанийской Протектории начнет падать уже со дня на день.

Ну а дальше Влад рассчитывал уже на внутренние разборки в божественном семействе. Где одни увидят возможности, Светлые получат только проблемы. Если не поменяются. Точнее, если не поменяют лидера.

Когда речь декана Собора Универсализма стала подходить к концу, за его спиной вдруг возникла Элигия. В сполохах теней, с подведенными красным глазами и висящими вокруг головы, подобно нимбу, золотыми волосами. Тиссарий, предупрежденный о ее появлении заранее, талантливо отыграл удивление.

— Госпожа Элигия! — пораженно прошептал он, опускаясь на одно колено. — Какая честь!

Толпа пораженно выдохнула, когда прекрасная, но весьма фривольно одетая девушка с ласковой улыбкой подхватила пожилого мага под руки и подняла его на ноги. После чего заняла его место за кафедрой.

— Добрые люди города Эду! — начала она. — Вы знаете меня как покровительницу несчастных влюбленных, но теперь я стала богиней страсти в Пантеоне Хаоса. Однако приглядывать за моим любимым городом на континенте я от этого не перестала. И не перестану впредь! Любой обратившийся ко мне в своем сердце или в одном из храмов универсалистской церкви получит ответ. Верховный маг Аклюс сказал очень правильные слова. Мы, небожители, часть этого мира. И помогать его жителям — наша обязанность, а не желание. Ведь тот, кто обладает большими возможностями, несет и большую ответственность!.

— А не перебор? — наклонившись к Владу, спросил Зегит.

— Ну ты же отказался выходить. А зря, кстати! Мог на ровном месте столько праны сразу поднять! — хохотнул призванный герой.

— Я не об этом, а про Кодекс. Это ее появление не является вмешательством в дела смертных?

— Вот сейчас и проверим. Но уверен, что нет. Что тут сейчас произошло? Люди провозгласили новую церковь. Сами, прошу заметить, без влияния и понуждения богов. Один из которых прибыл лично и заверил в своей полной поддержке. Где тут влияние? Только ответ за запрос.

Божество сна нахмурилось, слушая ответ. Судя по его лицу, сейчас Зегит размышлял о том, верно ли он поступил, отказавшись выступать. Попаданец, своевременно заметивший решительно сжатые губы, поспешил схватить бога за руку.

— Не-не-не, Зегит! Даже не думай! Появление второго божества на той же вечеринке снизит ее эффективность ровно вдвое. Тут либо всех, либо одного, а то выводы сделают о том, что поддержало идею всего двое. Да не получишь ты уже праны — Элигия всё подчистую собрала. Давай через пару дней в другом крупном городе, ладно?

— Хорошо. — отчетливо скрипнул зубами пролетевший мимо большого количества дармовой праны Зегит. Спорить, однако, не стал. Уже давно привык, что у призванного героя и со стратегическим мышлением лучше, и с пониманием психологии людей.

По завершению службы Влад вернулся в кабинет во дворце, планируя разобрать письма и доклады. И обнаружил там гостя. Причем, стража и секретарь о визитере ничего не сообщали, так что вывод о его личности можно было сделать совершенно однозначный.

— Это правда? — произнес мужчина, развалившийся на кресле и забросивший ногу на ногу.

Внешность у него была примечательная — не каждый день можно встретить человека, лицо которого словно бы состояло из мозаики самых разных возрастов и оттенков кожи. Которые, ко всему прочему, еще и не находились на одном месте постоянно, а медленно перемещались по поверхности, словно в каком-то калейдоскопе.

Да и одежды были весьма выдающиеся — сотканные из огня и дыма. Не чадившие, к счастью.