Шрифт:
Это он о чём?! Боже, меня сейчас вырвет.
Я даже рот рукой зажимаю, а Ник, заметив это, начинает ехидно лыбиться.
— Да ладно тебе, — подмигивает он мне. — Небось, шаурму не раз ела, так что недалеко ушла.
— Иди в пень, Дряхлый, — рычу в ответ.
— Ларёк с шаурмой вон за тем домом, — снова хрипит бомж, — можете там поискать.
Да что б их! И этот туда же. Не готовят шаурму из кошек, что за предрассудки! И вообще, красная точка на карте где-то здесь, а не там.
…Была. Потому что Ник вдруг хватает меня за руку и, не отрываясь от экрана, говорит:
— Чёрт, снова его куда-то несёт. Погнали!
В этот раз выходим к детской площадке. Несмотря на поздний час, детишек тут предостаточно, точнее, не на самой площадке, а чуть в стороне, там, где горка. Дом с прилегающей к нему территорией расположен на возвышенности, и не залить спуск при таком раскладе было бы преступлением. Причем ледяная полоса после спуска простирается еще метров на десять вперед чуть ли не до соседнего дома.
— Ну что тебе сказать, — притворно вздыхает Старицкий. — Кот внизу. Придётся катиться.
— Щазз, ага. Я лучше пешком.
— Слушай, Бочаева, — ласково произносит Ник, подхватывая меня под локоть и ненавязчиво ведя за собой. — Ты же в детстве за горку убить была готова. Помнишь, как выталкивала меня, только бы первой скатиться?!
— Дурак, я выталкивала тебя, потому что терпеть не могла!
— Ну вот! Разве с тех пор что-то изменилось?
И тут я замечаю, что, оказывается, уже стою на льду, а буквально в полуметре от меня — спуск.
— Отпусти, идиот! — ору, пытаясь вырваться из лап Старицкого, держа при этом равновесие.
— Как скажешь, — ухмыляется Ник.
В следующее мгновение он делает подсечку, заставляя меня упасть на задницу, а потом самым подлым образом толкает вперед.
И вот, под завывание ветра и дикий ржач детей я лечу вниз, понося при этом Старицкого всеми известными мне ругательствами и представляя в цветах и красках, как буду выдирать волосы из его белобрысой чёлки.
А достигнув финиша, я, злая как стадо чертей, пытаюсь встать на ноги, но те, как назло, разъезжаются, делая меня коровой на льду. И только я обретаю мало-мальскую устойчивость, как меня, словно кеглю, сбивает Старицкий, решивший повторить спуск тем же способом.
— Идиот! — накидываюсь я на него с кулаками. — Придурок! Дебила кусок!
Старицкий в это время пытается отползти с ледяной поверхности и меня тоже тащит за собой.
— Дура, сейчас опять в тебя кто-нибудь вмажется.
Только тогда я замечаю угрозу в виде детишек, скатывающихся следом.
Тут же отползаю в сторону, продолжая при этом бухтеть на Старицкого.
— Бочаева, я не пойму, — повышает он голос, заставляя меня притихнуть. — Мы воюем или ищем кошака?!
Вот чёрт, он прав! Некогда сейчас устраивать разборки. Зато, когда все закончится, уж я ему устрою!
Со злостью срываю рукавицу и выхватываю свой телефон из рук Ника. Смотрю на экран и произношу грубо:
— Вон у тех страшных построек.
И двигаю вперёд, не оглядываясь на некоторых.
5.
Страшными постройками оказывается очередная детская площадка. Правда, выполнена она не в стандартном стиле а-ля «на зелёных трубах жёлтая качелька с синей спинкой», а, можно сказать, это самый настоящий образец русского деревянного зодчества. Все постройки сложены из цельных брёвен, даже лавки и урны под стать.
— Туда, — говорю Нику и направляюсь к избушке на курьих ножках.
— Ого, Бочаева, да мы прямиком к твоему жилищу вышли.
Так, он опять?!
— Ещё одно слово, Дряхлый, — произношу убийственным тоном.
— Да ладно-ладно, не зверей. Пойду обследую помещение.
Ник взбирается по деревянным перекладинам внутрь, а я решаю проверь снизу. На первый взгляд никаких котов не видно, разве что за куриными ногами нет обзора. И вот нет бы мне нормально обойти и заглянуть с другой стороны! Куда там! Я какого-то хрена решаю сунуть голову в просвет между этими чёртовыми деревянными лапами! И всё, кобздец! Снейпа не нахожу, зато позорно застреваю так, что ни туда ни сюда.
Да вашу ж мать!
— В избе нет, — спрыгивает, судя по звуку, Ник. А потом он замечает картину «Великое фиаско Светланы Бочаевой» и выдаёт: — Ох, ё!
— Только попробуй сфоткать, — рычу я. — Убью!
— Да я как бы и не собирался. Только вот я тут не один, сейчас детишки заметят, набегут и разлетится твоя задница в серебристом платье по всем каналам малолеток.
— Млин, сделай что-нибудь! — ору фальцетом и в панике начинаю колотить деревяшки руками.
Ник пытается помочь, потянув меня за волосы, но делает только ещё хуже.