Кручу головой, и где его родители? Слышат они это? Беру дочку за руку, увожу подальше от задиры. Дочка расстраивается.

— Машенька, не надо, не плачь.

Глажу её по золотистым волосикам, вытираю слёзки.

— Но я хочу на качели! — потирает глазки кулачками.

— Плакса-плакса! — дразнится мелкий поганец. — Бе-бе-бе! Плакса-плакса!

— Так, Маша, стой тут. А я сейчас ему устрою.

Только собираюсь утроить задире взбучку, как вижу стремглав летящего к нам Сашку.

Старший сын налетает на задиру, толкает, и как закричит:

— Не смей обижать мою сестру!

Я должна остановить его, сказать, что толкаться нехорошо и всё такое.

Но нет.

Подхожу к Саше и с гордостью говорю:

— Молодец, сынок.

Задира бросается в слёзы. Это при маленькой девочке он смельчак, а перед моим

‘шестилетним сыном дрожит, как осиновый лист.

— Маша, — берёт Саша сестрёнку за руку. — Идём качаться.

Маруся садится на качели, Саша, как маленький Цербер, стоит рядом и никого не подпускает. Знает, что сейчас её очередь.

Доченька улыбается, уже не плачет, а звонко смеётся. Я умиляюсь.

— Сестра? — слышу за спиной подозрительные голоса.

Оборачиваюсь. Семейная пара — муж и жена — смотрят на меня, детей и недоумевают.

Мои малыши очень разные. Так получилось. У Саши выстрелил кубинский ген, он смуглый брюнет, как папа. А вот Маша белее снега, как я.

— Сестра? — переспрашивает мужчина.

— Сестра. Они родные брат и сестра, — чеканю.

Мужик начинается смеяться.

— Кажется, к кому-то заглянул сосед.

Вот это заявление. Ну я ему сейчас...

— А мне такое в лицо слабо сказать? — появляется рядом Антон.

Я даже не заметила, как он подошёл. Только недавно звонил и говорил, что едет с работы.

Приобнимает меня за талию и целует в щёку.

— Здравствуй, родная.

— Привет, любимый.

Крупная фигура мужа нависает над остроумным мужиком и его женой.

— Что молчим?

— Вопросов нет.

— А вот у меня есть, — кивает в сторону рыдающего задиры. — Это ваше чудо?

Семейная пара кивает.

— Научите его уважать всех присутствующих на детской площадке.

вытягиваются в струну и тут же подзывают хулигана к себе. Отчитывают, наставляют, вот только надо было сделать это раньше, как только он полез к моей дочери.

— Папа! — замечают Антона малыши и бегут обниматься.

Мы гуляем, играем, наслаждаемся хорошей погодой, но я отвлекаюсь на телефонный звонок. Беру трубку и слышу радостный возглас:

— Ника! Детка! Как вы там, мои хорошие?

— Здравствуйте, Роса! — безумно рада слышать голос нашей любимой кубинской бабушки. — Мы хорошо, гуляем.

— Как мои солнышки Алехандро и Мария?

— Замечательно, очень по вам скучают.

— 0, милая, не рви мне сердце! Я же возьму билет и прилечу.

— Берите! — с лёгкостью заявляю я. — Мы с вами последний раз виделись в прошлом году.

— Детка, у меня дома были дела. Мне нужно было женить моего второго внука Хосе.

И она женила. Нас звали на свадьбу, но Маруся приболела, и мы не рискнули лететь так далеко.

— Это Роса? — догадывается муж и протягивает руку. — Дай мне с ней поговорить.

Передаю трубку, а сама иду с детьми на горку. Саша сам помогает Марусе подняться, страхует, оберегает. Я каждый раз удивляюсь, как сильно он похож на отца.

А Антон с появлением детей стал по-настоящему счастливым человеком. Он рос без семьи, но обрёл свою. Он — лучший в мире муж, лучший отец, он отдаёт нам всего себя.

Наши дети, наша семья - самое главное в жизни счастье.

А ведь всего этого могло и не быть.

Если бы я не полетела на Кубу.

Не заплутала на улицах Варадеро.

И не встретила бедного кубинского парня с потрясающей улыбкой и добрыми глазами. С

этим парнем мы танцевали уличные танцы, он провожал меня, уберёг от хулиганов и в тот же вечер навсегда забрал моё сердце.

Конец.