– Возможно, Зилон, тебе пришло время вернуться в столицу. Там бы ты нашел более полезное применение своим талантам, - говорит Ведо, но тот игнорирует его замечание и обращается уже ко мне, используя обще-сатурнианский язык:

– Должно быть, ты с Сатурна, дитя.

Я опасливо смотрю на Ведо, и тот едва заметно кивает.

– Да, - отвечаю я, - Рея системы Сатурн - моя родная планета.

Зилон отпивает из широкой пиалы и следующий вопрос задает, легко переходя на рутену:

– Как тебя зовут?

Я понимаю, что ни Ведо, ни я сама действительно не представляли меня этому человеку. И до сих пор я ни слова не произнесла на лиамедском. Думаю, не стоит этого делать и дальше.

– Тетис. Мое имя - Тетис Илина.

– Хорошее имя, - кивает Зилон, - Сколько же тебе лет?

– Почти восемь единиц года, - говорю я, решив, что это не бог весть какая важная информация, чтобы её скрывать.

– Двадцать три. Ей двадцать три года, - вставляет Ведо. Зилон усмехается одними уголками губ. Наверняка он сам отлично знает, как конвертировать сатурнианские года в лиамедские.

Меня угнетает форма разговора в виде допроса, но тактичный встречный вопрос просто не приходит в голову, и я вяло ковыряюсь в своей еде, надеясь, что собеседник отстанет с вопросами сам по себе. Вид еды в тарелке отчего-то вовсе не вызывает аппетит.

“Господин Ведо Исир передает, что пища безопасна и ее можно употреблять” - слышу в голове голос Илмы. От неожиданности вздрагиваю, и это не ускользает от цепкого взгляда Зилона. Поспешно подцепляю кусочек из тарелки и запихиваю в рот. Усилием воли стараюсь пережевать и обнаруживаю, что вкус у блюда действительно великолепный.

– Какое же предназначение ты избрала себе?
– продолжает допрос Зилан.

“Лучше бы господин Ведо Исир предоставил мне список правильных ответов заранее” - мысленно отвечаю я Илме, не зная при этом, донесет ли она сообщение до хозяина.

У меня уже было время разобраться с идеей предназначения, свойственной лиамедцам. Но я трактую ее в сатурнианском смысле.

– Я собираюсь стать ученым. Биологом. А пока служу в рядах армии Союза Рут. В моей стране все новые граждане обязаны делать это.

Возможно, Зилону не требуются пояснения. Судя по всему, лиамедцы отлично знакомы с со всеми сатурнианскими культурами. Но мы ведь ведем светскую беседу, и я послушно следую правилам этой игры.

Мой собеседник цокает языком и досадливо качает головой.

– Представь, Ведо, чтобы случилось, позволь мы женщинам быть воинами. Вместо стен столицы уже были бы руины!

– Быть может, эти граждане иначе понимают, что значит служить, - говорит Ведо.

Я молчу. Сама я в каком-то смысле завидую лиамедским женщинам, потому что мне бы тоже не хотелось защищать какие-то стены.

Ведо тоже почти не притронулся к еде. А вот я, наоборот, наконец решаю, что терять нечего и можно хотя бы вкусно поесть напоследок. Содержимое тарелки довольно быстро исчезает в моем желудке.

– Знаешь ли ты, Тетис, кто такой Ведо?

Я решаю изображать максимальную степень непонимания происходящего.

– Господин Ведо Исир - человек, который забрал меня с Мимаса.

– На свою голову, - тихо произносит Зилон на лиамедском, косясь при этом на товарища и, возможно, думая, что я не понимаю ни слова. Затем снова продолжает на рутене, - А его предназначение? Ты знаешь, Тетис?

– Она мой проект, и она прекрасно это знает, Зилон, - вмешивается Ведо, - Перспективный проект. Однако кто-то из архитекторов так не считает. И мне нужно, чтобы ты помог мне.

– Чем же я могу помочь?
– удивляется тот.

– Разобраться, в чем причина и повлиять на архитекторов, чтобы пересмотрели дело.

– Ха! В своем ли ты уме, мой друг?
– брови Зилона взлетают вверх, и он снова переходит на лиамедский, - Если уж кто и может повлиять на архитекторов, то точно не я.

– Но есть совет.

– Совет не станет вмешиваться из-за одной человеческой жизни.

– А если жизнь не одна? И не сатурнианская?

Зилон досадливо качает головой.

– Тебе известно, Ведо, что мы не имеем права менять волю архитекторов.

– А имеем ли мы право вмешиваться в жизнь людей?

Ведо говорит “nariat”, народ. Люди на Лиамеде. Я не знаю, относится ли это к сатурнианцам тоже.

– Тебя слишком заботят дела людей, - вздыхает Зилон, - и все меньше - дела цивилизации.