— Как вы вымокли! — покачала головой незнакомка, пятясь и сильнее распахивая дверь, — А я вас на пороге держу. Проходите. Простите, что заставила ждать. Служанка отпросилась на три дня, а сама я ничего не успеваю.

— Э-э-э-э-э… — Макс шагнул в тепло совершенно обескураженный, — Простите. Меня зовут Максимилиан Аддерли … с кем имею честь?

Девушка успела запереть дверь и повернулась, предлагая пройти в гостиную. Сказала уже на ходу:

— Анна. Анна Кулиби. Прошу, располагайтесь у камина. Вам нужно обсохнуть. Супруг работает, но я скажу ему, что вы пришли. Только, пожалуйста, сначала выпейте горячего чаю. Не хочу, чтобы вы простудились.

Ответа она не ждала, выскользнула в боковую дверь, на удивление проворно двигаясь со своим выпирающим словно таран животом.

Аддерли аккуратно уложил завёрнутые в плащ обломки на свободную тумбу, сам сел в кресло и с удовольствием потянулся к огню. Улыбнулся, слушая как потрескивают поленья. Надо же! Себастьян женился и, судя по всему, уже давно! Вот хитрец, никто и не догадывался, что у него есть невеста. Все рассуждения Кулиби вращались вокруг артефактов. Казалось, он вообще ни о чём, кроме работы, думать не может. А вот, пожалуйста: наследника ждёт.

Максимилиану стало тепло не только от огня. В груди родилась нежность. Надо же! Рассудительный, уравновешенный, надёжный приятель скоро станет отцом. Со временем передаст сыну свои знания и умения…

Что-то даже как-то завидно стало.

— Заждались? — нежный голосок заставил встрепенуться. — Простите, я долго вожусь.

— Нет-нет! Что вы! Совсем недолго.

Анна опустила поднос на столик рядом с креслом гостя:

— Угощайтесь, пожалуйста! Земляничный чай с лесными ягодами. Необыкновенный! Это Агата, наша служанка, сама собирает и сушит. Я его просто обожаю.

— Спасибо! — Макс с удовольствием вдохнул приятный аромат и пригубил напиток, — действительно, очень вкусно. А когда освободится Себастьян?

— Кто это здесь такой нетерпеливый? — послышался густой бас. — А! Да это граф Аддерли собственной персоной! Сиди-сиди, грейся.

Начавший было подниматься Максимилиан, снова упал в кресло и продолжил пить чай, лишь кивнув на тумбу, где ждал мастера свёрток.

Себастьян освободил от мокрой материи обломки метлы и стал заинтересованно их рассматривать.

— Исправишь? — с надеждой в голосе спросил граф.

— Ай-яй-яй, — покачал головой Кулиби, — кто ж это так варварски обошёлся с девушкой?

Макс вздохнул и признался:

— Моя неугомонная родительница.

Было интересно наблюдать, с каким выражением рассматривал статный широкоплечий мужчина жалкие куски дерева и россыпь прутьев. Сочувственный взгляд и закушенная губа, скорее, подходили девчушке, нашедшей тощего слепого котёнка. Примеряя части древка друг к другу и покачивая головой, Себастьян вздыхал и мычал что-то неразборчивое. Наконец, он сложил куски на тумбу и повернулся к приятелю:

— А не та ли это метёлка, что дубасила холостяков не так давно, а? Слышал я такую байку.

— Та самая, — сознался Макс, — её зовут Гризельда.

— Молодец, Гризельда! — совершенно серьёзно похвалил обломки артефактор.

— Починишь? — заискивая спросил Аддерли.

— Ну, если позволишь мне провести испытание нового средства на твоей защитнице, готов взяться.

— Испытание? — усомнился граф.

— Есть у меня чудо-клей. Обычные деревяшки соединяет без всякого следа. Только крепче становятся. А вот с магическими штуками пока дела не имел. Так что самому интересно.

— Другого способа нет?

— Сам не видишь?

— Вижу. Хозяйка уже и поминки справила, но я сказал ей, что Кулиби это тот, кто творит и не такие чудеса!

— Ладно-ладно! — засмеялся Себастьян, — не нужно лести. Героическую метёлку грех не починить! Да мне и самому хочется поскорее испытать своё изобретение. Завтра приходи, надеюсь, всё будет готово.

Аддерли покидал семейство Кулиби в приподнятом, почти праздничном, настроении. Во-первых, предвкушал, как обрадуется Эрида, увидев возрождённую метлу. Во-вторых, в доме Себастьяна граф напитался добрыми, тёплыми эмоциями, которых давно не испытывал. Нет-нет… приблизительно то же самое чувствовал, общаясь с милой солнечной ведьмой! Просто не осознавал. Теперь же понял, наконец. Это любовь! Его — неисправимого, как он думал, холостяка — посетило великое чувство.

— Черт бы побрал этого Аддерли! — Оливер шел по улице, не обращая внимания на проливной дождь. Разбитая губа саднила, а под глазом багровел приличных размеров фингал. — Ты еще мне заплатишь за все! И эта девица вместе с тобой! Граст не простит подобного унижения!

Решительным шагом мужчина брел по улице, пока не заметил свободный экипаж. Остановив возничего, скомандовал ему держать путь за город. Погода портилась с каждой минутой, но Оливеру было все равно — у него была цель, отступать от которой он не желал.