— К слову об упадке, — встрял Грай, когда Освальд вновь повесил голову на грудь и стал привычно посапывать. — Я несу убытки из-за закрытых зеркал. Раз уж у нас союз…

— Это твой личный выбор, — сразу ответил Уилсон. — У меня тоже из-за тебя проблемы. Воровство повсюду. Тени бежали впопыхах, у многих нет даже необходимого. Больше скажу: есть случаи стычек с чарами. Появились тени с артефактами, отражающими чарослова.

— Это недопустимо! — воскликнул Тибальд серебряный лев, стукнув кулаком по столу — легонько, чтобы не зашибить холеную руку.

— Всех не перебьешь, — возразил Уилсон. — Кто тогда будет работать? Посмотрите, тени пашут поля, трудятся в шахтах, на фермах и лесопилках, даже в наших домах!

— Надо убрать их королеву, и они вспомнят свое место, — сказал Грай Равий. — Я отправил Артиресу письмо и дал ему пять дней. Если не получу девчонку, то начинаю войну.

Он скалил зубы и ерзал на стуле, будто ему зад припекло, но в схватке один на один дом Альваро уделает его под орех.

— Вы со мной? — спросил Грай.

— Конечно, — заверил его Тибальд Дюрен. — Я открою тебе проход через мои земли, Грай. Но куда лучше напасть на город Альваро с обеих сторон.

— Зажать черного пса в тиски, — с энтузиазмом подхватил Грай.

Все посмотрели на Эльгреда, ожидая ответа.

— Дом Монтега соседствует с Альваро с другой стороны рубежа, — напомнил Тибальд Дюрен, как будто Эльгред такой тупой и вдруг забыл, где расположен его собственный дом.

— А что, если Артирес отдаст девчонку? — спросил Монтега.

Он лично не очень в это верил. Альваро не привык прогибаться.

— Ну, он ведь все равно виноват, правда? — улыбнулся Тибальд.

Выходит, война будет при любом исходе. Помимо понятных сомнений Монтега испытывал странную досаду: он и сам был не прочь ослабить дом Альваро, но уничтожить полностью?..

— А по поводу беженцев у меня есть предложение, — сказал Тибальд. — Раз уж у нас все так завертелось, не начать ли нам программу освоения Ночи пораньше?

— Там ведь еще толком ничего не готово, — нахмурился Стерх Уилсон.

— Мы готовы к потерям первых поселенцев, — ответил Тибальд. — Зато увидим слабые места на практике.

— Ты про колонии на ночной половине? — уточнил Грай Равий.

— Именно, — ответил Тибальд. — Кое-какое жилье уже есть, постепенно тени доведут до ума остальное. Можно отправлять самых буйных — Ночь и подходящее чарослово всех усмирят.

— А зеркала? — спросил Эльгред.

— Готовы. Мы использовали башни, оставшиеся со старых времен. Подлатали их немного, — ответил серебряный лев и усмехнулся. — Забавно, в каком-то смысле пророчество исполнится: свет вспыхнет во мраке.

***

Карту я не нарисовала, но города расположены так (по кругу по часовой стрелке):

Альваро (Артирес, Черные псы) — Дюрен (Тибальд, Белые коты) — Рав (Грай Равий, Красные псы) — Карен (Стерх Уилсон, Черные коты. У них главный род когда-то иссяк, потому фамилия не созвучная названию города) — Тоббл (Освальд, Белые псы) — Монтега (Эльгред, Рыжие коты) замыкает круг и граничит опять с Альваро.

А по центру ночной стороны седьмой дом и птичка)

***

Лорейн Альваро сидела за туалетным столиком, напряженно всматриваясь в зеркало. Она знала эти правильные черты, разрез глаз, светлые волосы, в которых пока не было седины, она видела красивое стройное тело — результат умеренности в еде и тщательного ухода. Но кто она, эта женщина в отражении? Чего она хочет? О чем мечтает?

— Что прикажете подать на завтрак, госпожа Альваро? — спросила служанка.

Даже этот простой вопрос вызывал в душе смятение. Что она хочет на завтрак? А она вообще хочет есть?

— Что-нибудь, — сказала Лорейн, стараясь, чтобы голос звучал твердо.

Когда служанка исчезла, Лорейн встала и, подойдя к гардеробу, открыла двустворчатые дверцы. Наряды висели на длинных вешалках, уходящих вглубь, и Лорейн в замешательстве захлопнула дверцы. Она даже не знает, что надеть, и принять решение кажется таким невозможным! Запахнув пеньюар на груди, Лорейн прижалась спиной к шкафу, словно пытаясь удержать там врага.

Такой ее и нашел супруг, вернувшийся в спальню.

— Целители сказали, ты поправишься, — бодро сообщил Артирес.

— Что со мной? — спросила Лорейн, отчаянно вглядываясь в знакомое и несомненно любимое лицо.

Она была замужем уже двадцать пять лет и привыкла полагаться на решения мужа. Быть может, он сумеет заполнить эту странную пустоту в ее душе? Или хотя бы выберет для жены наряд на сегодняшний день.

— Вероятно, это было старое чарослово, подавляющее волю, — вздохнул муж и подошел к окну, выглянув в сад, как всегда залитый солнцем. — Они спрашивали, чего ты хочешь, — добавил он. — Ты вроде предлагала поехать в наш домик у моря.