Вернуться в тело оказалось проще простого. На мгновение я даже позавидовал тому «я», который до этого момента обитал в этом мире. Однако зависть быстро сменилась осознанием: я его крупно подставил.

Во-первых, мои способности, которые до сих пор держались в строжайшем секрете, теперь были продемонстрированы на глазах многочисленных свидетелей. Это явно не входило в мои планы, но оправдаться можно было разве что банальным «так вышло».

Во-вторых — и это куда важнее — мой форт негласно оказался под флагом сопротивления Совета Старших Отцов города. Для моего бизнеса это фактически крах. Если не решить проблему в ближайшее время, форт Кед станет местом, которое торговцы и все приличные люди будут обходить десятой дорогой.

Причина очевидна. Граф, зачитавший свой приказ, точно знал, к чему приведут его действия. Даже дураку понятно, что это была тщательно продуманная провокация.

Если я не явлюсь в Спелый Дом по указу Отцов в столицу торговых земель, то сразу окажусь в статусе бунтаря и смутьяна. Для купеческого сословия это равносильно смертному приговору: ни один здравомыслящий торговец не станет иметь со мной дело.

А если пойду на поклон, то тут же стану приговорённым размазнёй. Итог тот же: дела со мной вести никто не захочет.

Существует ли третий вариант? Вот над чем мне стоит задуматься. Или, не стоит. Надо просто действовать, а решение проблемы само себя найдёт. Ведь осилит дорогу только идущий.

—Айк! — громко выкрикнул я, хоть горец стоял в паре шагов от меня, — Собери два отряда и поедем в столицу в гости к графу. Послушаем, что он там мен жаждет сказать.

Говорил я нарочно громки и демонстративно, чтобы меня услышали все. Надо было хотя бы попытаться спасти форт о разорения и внести свою лепту в хорошую и обеспеченную старость хотя бы в этом мире. К тому же, мои дела тоже никто не отменял. Надо отыскать Барбару и новенькую. Потом ещё не известно, как она отреагирует на новость и захочет ли пойти с нами.

Вот чёрт! А жизнь становится прекрасной с каждой секундой. Только успевай за событиями.

***

—Ну чего ты вылупил глаза? Ступай за дверь и без денег не возвращайся, — голос Бучера был хриплым и резким. Впрочем, как всегда.

Барбара ощутила хлёсткий удар ладони по лицу. Правая щека мгновенно обожгла огнём, будто её коснулось раскалённое железо. Было невыносимо больно и обидно, но она сжала зубы, зная, что слёзы и слабость здесь не прощаются. Бучер не терпел «бабских нежностей».

Мальчишка, шмыгая носом, торопливо сунул ноги в поношенные деревянные сандалии и, не оглядываясь, выскользнул за дверь. Он закрыл её как можно тише, стараясь не раздражать Бучера лишними звуками, но ржавые петли всё равно противно скрипнули, будто насмехаясь над его осторожностью.

На улице было тепло. Сегодня даже в нижнем городе солнце пробивалось сквозь пыльный воздух и обветшалые крыши. Его тёплые лучи оживляли серость домов и добавляли в унылый пейзаж немного цвета. Возле соседнего дома на земле блеснула солнечным зайчиком разбитая бутылка.

Фок мгновенно подбежал, поднял самый крупный осколок и начал смотреть сквозь него на солнце. Глаза не болели. Цвета через стекло казались теплее и мягче, будто мир внезапно стал добрее. Он улыбнулся — по-детски искренне, как умел только он, когда никто не видел.

Небольшой мостик через мутный ручей был его привычным маршрутом. Перешагнув через щербатую доску, он уже готовился пускать солнечных зайчиков на стены домов и раздражать курящих на крыльце мужиков. Это была его маленькая забава, крохотная радость среди серых будней.

Голова дико чесалась. Запустив руку в грязные волосы, Фок нахмурился. Колтуны спутанных прядей напоминали, как давно он не мылся. На пальцах осталась жирная грязь, которую он брезгливо вытер о край своей засаленной майки.

Улицы нижнего города тянулись узкими кривыми щелями, словно изломанные трещины в земле. Косые трёхэтажные дома нависали, будто готовы рухнуть в любую минуту. Ставни на окнах скрипели, покачиваясь, а в щелях мостовой чернела застоявшаяся вода, густо смешанная с грязью. Здесь всё дышало запустением: заборы держались чудом, мусор оседал слоями, и даже воздух казался застоявшимся.

Где-то впереди раздался резкий крик. Обычное дело. То ли кто-то радовался, то ли последние стоны слышала улица. Всё могло быть. Фок замедлил шаг и прижался к стене, привычно уходя в тень. Ещё одного мальчишку тут могли и не заметить, если начнётся драка или погоня. И уж точно никто бы не стал оправдываться, если он оказался бы под ногами.

Фок почесал затылок, и его пальцы снова наткнулись на зудящее раздражение.

—Чёрт, — буркнул он себе под нос, осознавая неприятную правду. — Вши. Опять.