На этом наша поездка подошла к концу. Впереди вздымалась к небу громада дворца.

— Пошли, — Винтерс заглушил мотор и открыл дверь. — Дело недолгое, но полезное.

У дворца особой суеты не наблюдалось. На крыльце немного кучковались люди, но в основном силовики. Были здесь и журналисты, но какие-то «пришибленные», без привычной суеты. Видимо, скорее для вида.

— Что говорить, знаешь? — негромко уточнил Винтерс.

— Придумаю что-нибудь, — ответил я.

Наставник молча кивнул. Мы как раз подошли к столпившимся людям на расстояние слышимости. Силовики тут же по команде отдали воинское приветствие. Мы с Винтерсом спокойно начали подниматься по лестнице, приближаясь к арке входа во дворец.

— Господин Винтерс, — негромко обратился один из журналистов к моему наставнику. — Пару вопросов.

Судя по тому, как тихо и спокойно, без всякой агрессии он говорил, журналист был «свой», прикормленный. Мой наставник остановился и кивнул.

— Господин Винтерс, в первую очередь хотим высказать вам и вашим коллегам благодарность за… — начал журналист.

Я понял, что видимо, вся сцена заранее подготовлена. А значит, и вопросы, и ответы всем заранее известны. Без особого интереса я услышал, как Винтерс «успокоил» жителей города и заверил, что все под контролем.

Интервью уже явно подходило к концу, как журналист внезапно повернулся ко мне.

— Ах да. У нас здесь присутствует еще и молодой талант Хардена, — произнес он. — Говорят, именно ваше участие натолкнуло господина Винтерса на расследование.

Тут же оператор артефакта для создания фотоизображений повернулся ко мне. Я же мысленно поморщился. Ну не любил я выступать на публику.

— Ну что вы, — запнувшись, произнес я. — Просто я поделился с наставником своими наблюдениями и только.

— И все же сегодня вы здесь, во дворце на награждении, — не согласился журналист.

Я уже ожидал, что будет какой-нибудь дурацкий, полный пафоса вопрос. Но журналист внезапно завернул вообще в другую степь:

— Вы являетесь молодым талантом нового поколения магов, а еще ваше имя уже довольно часто звучит в свете. Скажите, есть ли у вас поклонницы?

Я мысленно чертыхнулся. Видимо, таким образом журналист решил закончить интервью на «шуточной» ноте, чтобы порадовать читателей. И что отвечать?

В целом мне было плевать, да и появилось раздражение из-за вовлечения в это дурацкое интервью. Поэтому вместо пафосного ответа я сказал первое, что пришло в голову:

— Пока нет, все время занимает учеба, — произнес я. — Но вообще, мне нравятся девушки, я всегда рад с ними пообщаться. Почему бы и нет?

— Хо-хо, — сориентировался журналист. — Ну что же, вот такой ответ и стоит ожидать от горячего парня!

Видимо, решив, что хватит с меня, пока я не сказал что похлеще, он торопливо закончил интервью. Нас с наставником отпустили, и мы продолжили путь.

— Что это? — фыркнул Винтерс, когда мы отошли достаточно. — Наш Виктор вдруг заинтересовался девушками? А как же учеба?

— Да ну вас, наставник, — произнес я. — И пошутить нельзя.

— Смотри, дошутишься, — фыркнул Винтерс. — Невесты будут штурмовать Харден.

— Да кому я нужен? — мне стало тоже смешно. — Хоть и буду магом не из последних, за душой у меня ни гроша. Да и едва ли что появится, плевать мне на деньги.

— Ну, богатеем ты может и не станешь, — не согласился Винтерс. — Но не забывай, что ты маг уникальной силы. А это у той же старой аристократии поважнее считается.

Тут я спорить уже не мог — наставник, кажется, не лгал. В любом случае особого интереса я к теме не испытывал. А потому выбросил из головы. Тем более, мы наконец поднялись и через широко распахнутые створки дверей вошли во дворец.

Пройдя по коридору, мы оказались в большом приемном зале. Здесь уже находилось небольшое количество людей. Наше появление прошло в полной тишине. Герольд не открывал рот, да и вообще в зале царила тихая, не праздничная атмосфера.

Молча мы прошли вперед, к трону, где уже собралась основная масса людей.

Я окинул взглядом представителей аристократов. Те держались тише воды. Насколько я знал, следствие уже вышло на некоторые фамилии сотрудничавших со Старейшим семей. Так как все проходило в тайне от основных масс населения, то открыто их арестовывать не стали, но какие-то репрессивные меры точно последовали. Назревал серьезный скандал.

Переведя взгляд вперед, я увидел моего давнего знакомца — принца Альбрехта. Тот о чем-то говорил с секретарем. Чуть дальше перед троном замерли четыре фигурки. Троих из них я знал — это были Трюк, Бархат и Веер. Все, кто стал национальными героями после событий с аномалией.