Украдкой глянул. Вообще-то да, и как раньше не обращал внимания? У того же Каналоа была классическая фигура атлета, хоть и не в самой лучшей форме. Впрочем, он и воином был не из сильнейших. Семис за последнее время здорово схуднул, но хорошее питание в детстве есть хорошее питание — одноногий парень отличался широкой костью. А на моей, и в самом деле пока ещё весьма худосочной тушке рёбра вперёд выпирали барабаном. И кстати, при довольно длинных руках-ногах, что для земляных вообще-то не типично, был непропорционально развит в плечах. Как будто Хеху и впрямь, лет с пяти плаваньем занимался…

Ага, хмыкнул сам себе под нос, а потом, за пару лет до моего попадалова резко бросил заниматься, и стал стремительно терять мускулатуру? Бред!

Ладно, не о том думаю.

— Второе, — с нажимом проговорил я, всем видом показывая, что не настроен на дискуссию, — нырялка, Сем, это не про напряжение. Это вот они, — кивнул на Каналоа, — воины, мчатся в атаку все напряжённые, яростные, да ещё и орут как ошпаренные. Нырялка же, это про расслабление, — я смягчил тон, и даже ладонями перед грудью развёл, словно гипнотизёр или фокусник. — Это про умение отключить все ненужные в данный момент мышцы. И про то, чтоб отключить голову.

— Это как? — удивился парень.

— Чем меньше думаешь, тем меньше твой мозг, — я постучал пальцем себе по виску, — расходует воздух. Впрочем, — я ещё разок усмехнулся, — я уверен, ты справишься.

С полчаса, не меньше, я показывал Семису ту же самую растяжку для межрёберных, которой несколько дней назад учил Каналоа. Потом столько же делали упражнения для лёгких:

— Расслабься, — говорил я лежащему на спине парню, — выдохни. А теперь на выдохе постарайся раскрыть свою грудь так, будто её распирает воздух. Вот-вот! Ещё! Молодец! А теперь начинай вдыхать и раскрывай рёбра ещё сильнее.

Забавно наблюдать, как он пучит глаза при этом, согласен, с непривычки упражнение сродни мазохизму.

И «добил»:

— Постарайся, при этом не напрягать лишних мышц.

— Скат, — замучено выдохнул Семис, когда я объявил окончание разминки и переход в воду, — а помнишь… ты собирался сделать и мне… ну эти, как ты их называешь?

Блин! Я мысленно себя выматерил. Ведь знал же, что одноногий придёт. И почему не взял его заготовки? Впрочем, я покосился на Каналоа, и его ласты мы не взяли.

— Я это называю ласты, Сем. И да, я помню, и мы их даже почти сделали, но… — мелькнула мысль что-нибудь соврать, но потом решил не «портить карму», — но мы… я, их забыл. В следующий раз обещаю — будешь плавать в ластах!

— А можно… — он покосился на мои, что лежали рядом, на песке.

— Да конечно можно, — сам от себя не ожидая разрешил я.

Входить в воду в лягушатнике, для одноногого Семиса оказалось той ещё задачкой! Если на бывшей моей базе спуск позволял, сидя на берегу подвязать ластину, и тут же соскользнуть в глубину, то тут так просто не получилось.

Кроме того, Семису чтоб стоять, нужны были костыли. Он и так, во время сухой разминки, если упражнение делалось стоя, постоянно опирался то на один, то на второй.

Так что подвязали ему ласту на берегу, а потом он, опираясь на костыли, попытался войти в воду… Пришлось показывать ему, как это делается в ластах — спиной.

Далее он таким Макаром забрёл чуть глубже, чем по колено. Я кивнул Каналоа, и тот принял костыли.

— Ну, — подмигнул я парню, — отсюда уже можно плыть.

Вторую ласту я оставил себе - ничего страшного, помню, у нас даже отработка была — всплыть в одной ласте, поднимая с глубины вроде как отключившегося товарища. Причём сложнее всего было именно товарищу, изображающему тонущего — надо было так сказать расслабиться, и… получать удовольствие от происходящего. Ещё и терпеть на лице пятерню «спасателя», вроде как не дающую тебе вдохнуть воду.

Семис поплыл, и сразу стало ясно — ничего не забыл.

— А можно ещё и ту штуку, через которую дышать?

«Ага», - усмехнулся я, - «дайте воды попить, а то так есть хочется, аж переночевать негде».

Трубку я ему дал.

Потом немного походили туда-сюда по глубине лягушатника. Я посмотрел-посмотрел на его попытки работать в разножку — то есть попеременно. Вот только с одной полноценной ногой и второй — обрубком это было… В общем — не слишком хорошо.

— Слушай, Семис, — наконец предложил я парню, — а попробуй работать ногами немного по-другому. Не так, как я.

И я стал объяснять ему технику дельфина.