Конечно, она ценила его вклад, но не знала его юридического статуса. Если она решила, что не хочет оставаться беременной, а он решил, что она должна родить ребенка, имеет ли он право отменить ее решение? Может ли он помешать ей прервать беременность, если захочет?

Она открыла рот, собираясь дать ему какое-то туманное объяснение своей болезни, но вместо этого разрыдалась. Из ее горла вырвались противные хриплые рыдания, а из глаз полились слезы. Джори знала, что, когда она плачет, выглядит не самым привлекательным образом. Некоторым женщинам это удавалось, но не ей.

Тем не менее Зандар не вздрогнул и не попытался вырваться. Вместо этого он привлек ее в свои объятия, чтобы утешить. Прикосновение его груди к ее щеке оказалось удивительно успокаивающим, как и его руки, обхватившие ее. Когда он обнял, она поняла, что не одинока. Возможно, это было наивное убеждение, но она действительно не думала, что Зандар бросит ее или ребенка.

— Скажи мне, пожалуйста, что с тобой? — Его грудь прижалась к ее уху, и в его тоне послышалось беспокойство. — Я боюсь худшего. Мне не нравится разбираться в том, что происходит, самостоятельно. Это из-за вина?

Так же внезапно, как она начала плакать, Джори разразилась смехом.

— Я тоже так думала, но нет, это было не вино. — Она хихикала еще мгновение, пока ее последний смешок не перешел в икоту. Только когда она прошла, девушка смогла снова заговорить. — Видимо, наши виды похожи на огонь и бензин. Мы чрезвычайно огнеопасны или чрезвычайно совместимы. Не знаю, как это расценивать, разве что как небольшую катастрофу.

Зандар нахмурился, его замешательство было очевидным.

— Пожалуйста, объясни, Джори. Я знаю, что такое бензин, и, конечно, понимаю, что такое огонь, но какое отношение это имеет к твоему состоянию здоровья? Ты где-то обгорела? — Он осмотрел ее с макушки до колен, явно изучая все видимые участки кожи, чтобы найти, где она была обожжена.

Она снова рассмеялась, но резко сдержала смех, когда он вместо веселья грозил превратиться в истерику.

— Я не горю и не обгорела. Я беременна, Зандар.

Яростно нахмурившись, он скрестил руки на груди.

— Почему ты не сказала мне, что у тебя была связь с мужчиной на Земле? — Он нахмурился еще сильнее и расправил плечи. — Это не имеет значения. Теперь ты моя, и я не верну тебя ему.

Джори подумала, не обидеться ли ей на его варварское заявление, но вместо того, чтобы встревожить ее, оно успокоило ее страхи, хотя она и не была готова позволить ему стать доминантным пещерным человеком, которым он явно жаждал быть.

— На Земле у меня нет отношений, но если бы я захотела вернуться домой, ты бы меня здесь не удержал.

Его глаза расширились, и он сразу же понял, что к чему.

— Я буду держать тебя столько, сколько захочу, пока мой ребенок внутри тебя, Джори.

Как она могла так быстро переключиться с радости на раздражение? О, это был простой ответ. Зандар был раздражающим, слишком сексуальным мужчиной, и он нарушал ее равновесие с пугающей регулярностью.

— Зандар, я тебе не принадлежу, и я терпела твои глупости гораздо дольше, чем следовало бы. Ты таскал меня за собой, бросил на необитаемой планете, подвергал воздействию инопланетян и их оргий и обрюхатил меня. Если я хочу домой, я жду, что ты отвезешь меня домой прямо сейчас.

Он вздрогнул, то ли от ее пронзительного тона, то ли от ее слов. Через мгновение он кивнул.

— Я прошу прощения. С моей стороны это был слишком жесткий подход. Конечно, если ты захочешь вернуться на свою Землю, я отвезу тебя, но я не оставлю тебя там. Я буду рядом с вами все это время. — Его глаза сузились, в ярком фиолетовом цвете появился безошибочный отблеск решимости. — Если ты настаиваешь на том, чтобы поселиться на этой захолустной планете, я найду способ слиться с ней, но я не оставлю своего ребенка.

Она была тронута его словами, хотя они ее слегка раздражали. Как обычно, он не слушал ее, но она решила, что это тоже несправедливо. В конце концов Зандар прислушался к ней и поверил, что она не Чиондри. Он поручился за нее перед своим братом и не раз спасал ей жизнь.

Было ясно, что она ему небезразлична, или, по крайней мере, та жизнь, которую они создали вместе, и это стоило того, чтобы смириться с напускной строгостью мачо. У нее мог быть эквивалент межгалактического отца-бездельника, так что это должно было быть лучше.

— Не обязательно возвращаться на Землю, по крайней мере, прямо сейчас, Зандар. Честно говоря, я не знаю, что делать. Целитель упоминал о суррогатах, или я могу прервать беременность, но я собираюсь родить. — Только произнеся эти слова, она поняла, что уже давно приняла решение. — Я собираюсь родить нашего ребенка. — Она посчитала нужным изменить свое заявление, использовав «нашего ребенка».

Он выглядел удовлетворенным, с оттенком самодовольства. А может, это было чисто мужское самолюбие, вызванное его собственной мужественностью.