Вернется с окраин Тенмара Анри — и проще будет разделить эти загадки и догадки с ним. А заодно и всё, что Ирия узнала от Октавиана. И чем поделилась с семьей, включив в число посвященных баронессу Керли и Роджера Ревинтера. Но нельзя доверить такое бумаге. И хрупкой жизни гонца.

И куда, во имя Творца милосердного и справедливого или древних сил, девался Гуннор? Жив ли он сейчас? Где генерал Мишель Лойварэ? Где он скрылся вместе с армией — на этот раз? Уже от второго короля подряд?

Если скрылся.

— Герцогиня, прошу прощения, — Октавиан Мальзери не зря устроился настолько близко — за соседний стол.

Так проще не привлечь внимания остальных?

Иден — бок о бок с Ирией, так что не заметить не могла, но лишь чуть усмехнулась.

Она здесь без мужа, как и сама Ирия. Но если Анри просто слишком далеко, то засадить Стивена Алакла за старинные книги — это уже издевательство. Пусть лучше займется снабжением армии. Дело найдется.

В хозяйстве Стивен разбирается отлично, а прокормить столько вояк — это вам не пыльные книжки читать.

— Мы разве не на «ты», Октавиан? — устало улыбнулась Ирия былому товарищу по плену у Всеслава.

— На «ты», Ирия. И на правах старого друга мне будет позволено переговорить наедине?

2

Зимнюю оранжерею замка пришлось восстанавливать. И в ней еще пока мало что растет. Даже теплой тенмарской осенью. Многолетние цветы так просто не расцветают.

Еще при жизни Ральфа Тенмара оранжерею забросили. Отчаявшийся и озлившийся потерей сыновей герцог не счел летние цветы зимой чем-то необходимым.

Да и Катрин было не до того.

А уж после их смерти, когда и сам замок был заброшен…

Зато здесь Ирия с Октавианом точно вдвоем.

А многолетние южные цветы вырастут новые.

— Октавиан, что это было? — рассмеялась Ирия, любуясь живо выстрелившим в рост златолилейником с Кеми. Старается в преддверие грядущей зимы. Увы, цветов с него ждать лишь на третий год. Дожить бы им всем… — Ну, если вы, конечно, не планировали меня скомпрометировать?

Почему с ним «ты» больше уже не выходит. Будто Октавиан Мальзери вечно чем-то закрыт. Как в невидимых доспехах.

Только второго Клода Дарлена Ирии и не хватало!

— В глазах почтенной баронессы Керли? И даже она уже вряд ли способна так подумать.

— Тогда — что?

— Вы доверяете всем слугам, Ирия? — ровный голос, ровная улыбка, холодноватый взгляд. Но тех, кому Октавиан Мальзери станет тепло улыбаться, можно счесть по пальцам. Одной руки.

— Всем — невозможно.

— Это будет легко проверить. Весть, что я жив, может дойти до столицы и не из замка Тенмар. А вот что я виделся наедине с герцогиней Тенмар, и у нас, возможно, роман…

— Понимаю.

— Так что сейчас я вас компрометирую. В глазах слуг.

— Вас поцеловать, Октавиан? — уже откровенно фыркнула Ирия. — Для полноты картины? В щечку или в лоб?

Их сейчас как раз отлично видно издали — в полупустой оранжерее. Не затем ли Октавиан предложил именно ее? Не златолилейник же прикроет. Он, конечно, длинный, но тонкий.

И, если, конечно, вообразить, что Тенмар теперь наводнен чужими шпионами, как королевский дворец — подземными ходами. Всё же в прежние времена из замка Старого Дракона шпионы в столицу не докладывали, иначе за Ирией королевская стража прибыла бы в первый же месяц. А замок ремонтировали, но не перестраивали. И уж точно ни у кого не было возможности напрорывать тут подземных лазов втайне от хозяев замка.

— Нас вряд ли видят, — подтвердил ее размышления Октавиан Мальзери, — так что оставим шпионам возможность вдоволь пофантазировать. Я в любом случае не могу здесь задержаться. Мой отец — приближенный короля… очередного. Снова — приближенный. А я… я открыто носил траур по Элгэ Илладэн, считая ее мертвой. Так что отцу всё известно. Я был вне себя от горя и… непростительно неосторожен. Но был уверен, что Элгэ погибла, — тень впервые скользнула по безупречно-бесстрастному лицу. — А потом уже она считала, что погиб я.

А Виктор Вальданэ еще и безумно ревнив. До кучи к прочим приятным недостаткам.

— Князь Всеслав должен был меня убить — из мести за смерть княгини Ксении. Впрочем, даже не сомневаюсь, что Виктор Вальданэ закладывался и на гибель Диего. Вместо этого я жив и на свободе. Зато в плену остался Диего — мой брат, за которого я умру и убью. И я не могу раскрыть имя моего спасителя, не подставив под месть Всеслава уже его. А без посторонней помощи я сбежать не мог — это даже Виктору Вальданэ понятно. Соблазнительно объявить меня словеонским шпионом, не так ли?