— Давно не виделись, — помахал я ему рукой.

На этом наша перебранка закончилась. Надо сказать, что к соревнованиям подходят чисто утилитарно. Объявляют день и место, собирают заявки, назначают время поединков. Выступить можно как один раз, так и несколько. Обычно три — это максимум, потому что попробуй столько отработать. Либо противник должен быть слабым, либо сильно повезти. Число раз определяешь сам, но заранее. Если на какой-то бой не явился, засчитывается как проигрыш. Тебе минус в рейтинг, твоему сопернику — плюс.

Так вот. Народу здесь много. Некоторые приходят с родственниками и друзьями. Трибуны забиты болельщиками. Не полностью, но половина мест точно занята. Внизу просторная площадка, где сразу по десять поединков проходит. Каждый ограничен своей зоной. У каждого есть судья, который присматривает. Утилитарность заключается в том, что приходишь, выходишь, получаешь отмашку, дерёшься, уходишь, уползаешь, или тебя уносят. На раунд отводится две минуты. Всего три раунда или две первые победы. Никаких тебе очков, либо нокаут, либо сдача, либо вытолкнуть противника за пределы зоны поединка. Так и чувствуются отголоски древнего Колизея. Хлеба и зрелищ, как говорится. Желательно — кровавых.

Судья дал отмашку, и Вербицкий показал, в чём отличие такого дикаря, как я, от такого домашнего сыночка, как он. Задействовав технику шага, которую я впервые в жизни увидел, он оказался рядом и с громким «Хэ!» вбил мне кулак в бок. Я успел активировать доспех. Опасность тоже ощутил. Ну и отлетел назад, метра на четыре, остановившись в считаных сантиметрах от зоны.

С трудом поднявшись, не сумел увернуться. Меня взяли в оборот или, точнее, захват. Повалили, вывернули руку и прижали голову к полу. Мои шесть звёзд? Талант? Пфф. Вербицкий был точно не слабее. Совсем без жалости, пафосных слов он принялся выдирать мне руку. Второй рукой я хлопнул по полу. Сдался.

Гонору у меня на десятерых хватит, это точно. Но заполучить травму, остаться без руки на недельку — это слишком нерационально и опасно в моём случае.

Вербицкий отпустил, отошёл, встал на своё место. Я тоже поднялся. Что за монстр, блин. Надо собраться.

Но что-то пошло не так.

В этот раз Михаил, а имя мне его напомнили, когда нас представляли, действовал совсем иначе. Ровно минуту пятьдесят секунд он методично меня избивал. Половину ударов я успевал блокировать. Иногда атаковал в ответ, обычно идя на размен. Но его скорость была лучше. Мастерство выше. Доспех крепче. Я тупо его не пробивал. Поединок закончился ожидаемо. Вырубить он меня не вырубил, хоть и попытался, но подняться я так сразу не смог, и мне засчитали поражение.

С небес на землю прям.

Меня оттащили к лекарю, который наложил заклинание. Стало полегче, в голове прояснилось. Вербицкий подошёл как раз в этот момент.

— Думал, ты крепче будешь. А так трепло обычное.

Сказав это и смерив меня высокомерным взглядом, он свалил.

При желании я бы мог найти тысячу оправданий, почему так случилось. Логичных, обоснованных, реальных оправданий.

И что в прошлой жизни я не изучал никаких боевых искусств, которые оттачивались веками. И что в этой жизни меня никто не тренировал с малых лет. И что денег у меня нет, и поддержки рода тоже нет, и что вообще проклят я по самую макушку.

Но какой смысл?

Сегодня меня сделал зелёный пацан. Пацан, чей талант не меньше моего и который грамотно воспользовался ресурсами семьи. Он — красавчик. Я — обтекаю.

Потому что какая разница, сколько у меня есть оправданий. Если я всерьёз сойдусь в бою с кем-то вроде него, меня же прикончат и всё.

Я добрался до буфета, взял дешёвый кофе, пошёл искать, где сесть, нашёл только лестницу, на ступенях свой грустный зад и разместил.

В моих планах не было связывать свою жизнь с войной. Никакого желания, даже имей я возможность, окунаться в это не было. В северной столице нахожусь я третий год, и факты, а также статистика, говорят о том, что мои желания не имеют большого значения. Побить и убить меня пытаются с завидной регулярностью. Сейчас я на турнир пришёл сам и могу от него отказаться. Это избавит меня от части проблем, но другие, более серьёзные, не решит. Не удивлюсь, если Вербицкие не оставят своих попыток прикончить меня. Странно, что они этого не попытались сделать. Или та машина, из которой в меня стреляли, — их рук дело? Впрочем, я поверю и в другую версию. Они узнали, где я нахожусь, а потом увидели пацана, который постоянно дерётся и в которого стреляют. Вывод, который они могли сделать, очевиден. Зачем подставляться, если проще подождать, пока он сам сдохнет? Подождали. Я живее всех живых. Ещё и с их пареньком закусился.

Вампиры, демоны и их подстилки, заботливые бабушки, аристократия — с кем поконфликтовать найдётся.

Но ладно это. Сидя на чёртовой лестнице в одиночестве, не чувствуя вкуса дерьмового кофе, зато в полной мере глотая горечь после, в общем-то, ничего не значащей драки, я буквально шкурой ощущал, как масштаб моей личности просел. Воображение живо нарисовало, как моя фигура уменьшается, а проклятья, которые кружили вокруг, победно воют, предвкушая скорую жатву.

Хер вам.

Римские бои — это не только способ покрасоваться. Не секрет, что аристократия использовала их для разборок между собой. Да и обычные люди тоже. Правила позволяли бросить официальный вызов. Не дуэль, которые тоже разрешены и проводились по другим правилам в других местах, а что-то типа «дружественного» спарринга. Делалось это просто. Заходишь на сайт и оставляешь заявку, с кем хочешь сразиться.

Достав мобильник, оформил заявку на Михаила Вербицкого.

На душе потеплело.

Побеждённый, но не сломленный, я отправился домой, завернув по пути перекусить. Мысли крутились вокруг того, как через две недели уделать Вербицкого или слиться не так позорно. О покупке новых техник не стоило и думать. На моих счетах сейчас чуть больше миллиона. На две предыдущие техники я потратил два семьсот. Так что эти деньги на оплату восьми месяцев аренды жилья (шестьсот сорок тысяч). Остальное быстро разойдётся на тренировки, репетиторов и прочие мелочи. Мне вон новый костюм не помешает, а то выгляжу как нищий.