Шрифт:
Но не от страха. Его в потухших черных глазах — нет. Престарелый король именно болен.
Приковали их рядом. Методично и аккуратно, как быков на бойне. Хором затянули мерзопакостную муть на древнем языке. Прилежные мальчики из церковного хора нашлись!
— Верую в Творца милосердного и всепрощающего, — искренне прошептал Витольд. — Творец, в руки твои вручаю душу свою.
Если Творцу служат подобные благородному кардиналу Александру, в такого Создателя всего сущего стоит верить…
— Творец милосердный… — еле слышно попытался повторить и король Аравинта.
Охрипший, сорванный голос ему не подчиняется. Да и как говорить — если половина лица неподвижна?
Молитвой Витольд захлебнулся — плотный кляп забил рот слишком глубоко. Мешает дышать. И воняет. Половую тряпку, что ли, с затоптанного пола подобрали? А прибраться здесь некому? Всех слуг-уборщиков уже успели перерезать?
Ничего, кляп — мелочи. Главное, что Витольд ведь успел снять того здоровенного охранника и обыскать. И даже бросить драгоценный ключ в клетку с жертвами. Дальше выберутся сами.
Просто не успел спастись сам, но это ведь не самое главное?
Правда, он не знал, что нужно спасать еще и тех, кого уже успели приволочь сюда!
И если Творец и впрямь — милосерден, он направит грешную душу Витольда туда, куда заслужено. Хоть в Светлый Ирий, хоть в Ледяную Бездну, хоть еще куда. Но только не в пасть к древней змее из совсем другой религии. Напрочь проигравшей эту битву еще в замшелую древность. Иначе сейчас ее жрецы не прятались бы по темным, склизким катакомбам и сырым подвалам.
Вот только такой же кляп уже суют больному королю, а он может задохнуться. Уроды! Уроды и скоты!
А молиться можно и не вслух. Даже в Священных Свитках сказано, что истинная вера — в душе и сердце. Шептать спасительную молитву можно и про себя.
«Верую в Творца милосердного и всепрощающего. Творец, в руки твои вручаю душу свою…»
Древнее пение сбивается, срывается. Пускает позорного петуха…
Что, беситесь, змеевидные, скользкие твари с рыбьими глазенками? Мешает, да?
Черный рукав взвивается над головой Вита. С чем-то плохо различимым в сжатом кулаке. Сейчас оглушат…
И жесткий удар ничем не смягчить. И не увернуться…
…И тело в бесформенном черном мешке падает рядом. А следом — прочие. Их тоже сняли — быстро и ловко. Преобладающим числом.
И уже чьи-то сильные руки отвязывают Вита от ржавого ледяного камня. Железные, медвежьи лапы. Такие до боли знакомые. До боли в суставах.
Кристиан и Никола Керли! Стиснули оба сразу. Нет, бедных ребер у Витольда точно больше не будет.
Сколько раз боролись вместе. Вит ни разу не победил… Ни одного из них.
А женская рука выдернула мерзкий кляп. Графиня Венло!
И брезгливо отбрасывает? Нет, с тряпкой точно не всё ладно.
А прочие свои — сколько их? — уже развязывают шевелящуюся «кучу». Грегори, ты — молодец! Неужели нашел всех?!
В три пары рук уже распутывают и старого короля. Усаживают, бережно поят из фляги.
— Потом расскажешь, где потерял Алексу, — вздергивает Вита на ноги крепыш Кристиан. — А пока, — витое серебро и надоевшая чернь узкой фляжки — прямо к пересохшим губам, — вот, глотни-ка.
А могучий Никола поддержал за подмышки. Не дал рухнуть. А то ноги Витольда тоже сейчас подвели.
Глотнуть он и впрямь успел. И именно тогда первый толчок сотряс змеиный дворец.
4
Земля и шаткий пол прекратили трястись, едва последний беглец миновал крутую лестницу. Ведущую в основные коридоры. Змеиное подземелье осталось позади.
Но над головами по-прежнему — тяжелая крыша и три этажа дворца. Под ногами змеятся (опять!) трещины на фигурной мозаике.
Где кровавый король — неизвестно, а до ближайшего выхода надо еще добежать.
Холодно. Грегори поморщился. Арабелла дрожит, будто они не в осеннем Мэнде, а в северном Словеоне посреди лютой зимы. Или в северном Ормхейме.
Змеи с ним, с гнилым королем опостылевшего Мэнда — отсюда надо выбираться. И выводить живых людей.
— Уходите, — принял решение Грегори. — Прямо сейчас. Прочь. Ломайте двери в залы. Выбирайтесь через окна. Найдите, где нет решеток.
Он лично видел такие, когда в первый раз пытался сюда залезть. Вот только сообразить бы теперь, где именно их заметил.