— Сразу к делу? Это мне любо, — усмехнулся Коваль. — Починить надобно?

Он кивнул на мою трость, с которой я уже почти не расставался, настолько привык брать с собой повсюду.

Цепкий взгляд мастера сразу же вычислил, что за предмет я держу в руке. Вряд ли это его рук дело, но Никита Васильевич явно знал про скрытое лезвие. И смотрел с уважением.

— Нет, с ней всё в полном порядке. У меня есть чертеж…

Мастер пригласил меня внутрь кузницы и расчистил один из рабочих столов, чтобы я развернул бумаги, которые принес с собой.

Я мельком взглянул на таинство сотворения из металла. Как раз подмастерье щипцами доставал из горна кусок раскаленного металла. Резво уложил его на наковальню и сразу же принялся бить молотом.

— Заново, — бросил Коваль, тоже взглянув на парня. — Не успел.

Работник покивал и снова засунул заготовку в огонь.

— Тут дело такое, один миг и всё, упустил момент. Работа на скорость идет.

Отчего не поставить наковальню ближе, было и без слов понятно. Жар стоял такой, что издалека чувствовался. И работать рядом с горном было невозможно.

— Так-так, — кузнец аккуратно разгладил чертеж и склонился над ним.

Нахмурился и хмыкнул, прочитав требования к сплаву, в том числе и магические. Мне нужен был очень сильный пропускной канал, учитывая масштабность артефакта.

— Интересно, интересно, — пробормотал он, водя пальцем по нарисованным линиям. — А вот тут ошибочка затерялась, ваше сиятельство.

— Где? — удивился я и тоже склонился над столом.

И обратил внимание старый ожог на тыльной стороне ладони мастера. Страшные шрамы рассекали руку и уходили выше, под рукав рубахи.

— С учебы досталось, — заметил мой взгляд Никита Васильевич. — Учитель мой дюже оторванный от мира сего был. И про безопасность работы с жидким металлом как-то не удосужился рассказать. А я след того урока на память оставил, чтобы тоже не забывать.

Коваль с теплом взглянул на подмастерье. Я его желание учить по-человечески, а не как получится, вполне разделял. Тоже имел своеобразного учителя.

— Жару поддай, — посоветовал кузнец подопечному и вернулся к моим бумагам. — Вот тут, ваше сиятельство. Слабое место, сплав не выдержит при заявленных нагрузках.

— И какие предложения?

В общем-то, за этим и пришел к специалисту. Я знал конечную задачу, теперь был вопрос её реализации.

— Ну, как я понимаю, нагрузку не снизить?

— Невозможно, — помотал я головой. — Хорошо бы рассчитывать даже на большую.

— Вот как… — мастер задумчиво почесал подбородок. — Есть у меня одна наработка. Пожалуй, под вашу задачу самое то. Погодите немного.

Он направился к выходу, но остановился и снова крикнул:

— Жару поддай, говорю! Не видишь, что не хватает?

— Да тяги нет совсем, Никит Васильич! — тоскливо ответил парень, вытирая пот со лба. — Бесовщина какая-то, не тянет и всё тут!

— А у тебя всё бесовщина, что не работает, — проворчал кузнец. — Трубу вытяжную проверь.

— Помочь могу я, — прогудел джинн прямо у меня в голове.

Чёрт, он ещё и так умеет? Я едва не вздрогнул, но сдержался. Надо бы с ним поговорить насчет вторжения в разум и о личных границах. Тем не менее я кивнул.

Элементаль юркнул в пламя и то мгновенно разгорелось ярче. От горна ощутимо повеяло жаром.

Судя по всему, Хакан там купался, испытывая настоящий восторг. Его эмоции передавались мне по нашей ментальной связи. Я чуть приглушил их, но не отгораживался.

— Во! — обрадовался Коваль. — А говоришь нет тяги. Вот почему как только я подхожу, сразу же всё работает как надо?

На это у подмастерье ответа не нашлось, он лишь пожал плечами и вернулся к своему занятию. Я с уважением взглянул на то, как он на вид легко и ненапряжно орудует гигантскими щипцами. Силу тут нужно было иметь недюжинную.

Пока мастер отлучался, его ученик сумел таки справиться с заготовкой и вовсю колотил по ней огромным молотом, выбивая искры. Дар у парня был слабый, но трудился он от души. Ощущалось, что занимается этим в удовольствие.

Джинна я отозвал, тоже ментально. Оказалось, что достаточно было подумать и элементаль тут же послушался. Огонь за спиной подмастерья уже вырвался наружу и грозил расплавить не только металл, но и жаропрочный камень, из которого был сложен горн.

Для стихии магического создания никакая защита не была преградой.