— Все хотят знать про флот Красного флага. Кто из Ченгов…

— Знаешь, я с большей радостью поговорю о чем-нибудь другом. О чем угодно.

Я не лукавила. Если Тунгхой Пат думает, что сможет вытянуть из меня информацию с помощью дышащего на ладан старика, то он дважды дурак. У меня появился шанс повлиять на обстоятельства.

— Расскажи мне лучше одну из своих историй. Ты такой замечательный рассказчик.

Кто сказал, что я не умею лгать? Старый капитан с готовностью ухватил мою наживку. Пока я чистила помело, он рассказывал случай из своей первой Вьетнамской кампании, еще до моего появления во флоте, когда генерал захватил баржу, как он думал, с солью, а она оказалась полной боеприпасов. Я с готовностью смеялась, не забывая подливать ему вина.

— Скажи, а во Вьетнаме ты не встречал генерала Буй Тхи Суан?

Старик кивнул.

— Женщина со слонами. Выдающийся генерал, совершенно бесстрашная женщина. Я мог бы тебе много рассказать…

— То есть ты согласен, что женщина может быть генералом не хуже мужчины?

— Ха-ха! Не думай, что я не догадывался о твоих стремлениях, Ченг Ят-соу.

— Тогда ты умнее меня, старый дядюшка. Потому что у меня нет никаких стремлений.

Судно подбросило на волне, и мы оба инстинктивно принялись оглядываться, осматривая небо и линию горизонта.

Когда-то Ченг Ят рассказывал, что волны служат вестниками прошлого, отражением стихии, прошедшей по какому-то далекому месту. Генерал Поу и сам был похож на волну: некогда полный жизни капитан сейчас владел лишь тремя десятками кораблей. Это даже флотом не назовешь.

— Иногда мне кажется, что чем больше у человека амбиций, тем дороже они могут ему обойтись. — заметила я — Вот, например, флот Красного флага. В нем более трех сотен кораблей, слишком много, чтобы ими управлял один человек не находишь?

— Более трехсот — это много.

Я выбрала семена из сочного ломтя помело.

— Мне кажется, что человек, который будет стоять во главе Конфедерации, захочет распределить количество кораблей между флотами. Предположим, флот Красного флага может пережить лишение нескольких судов. Это в том случае, если их примет другой капитан.

— Да, у меня тоже были такие мысли, — отозвался генерал. — Конечно, все будет зависеть от того, которому из флотов такой передел больше всего пойдет на пользу.

— Я думала, что Белый флаг вполне мог бы принять несколько судов.

Старик покачался взад-вперед, делая вид, что размышляет над моими словами. Я безошибочно узнала выражение лица шлюхи, договаривающейся с клиентом.

— Может быть, может быть. Зависит от количества кораблей.

— Скажем, что начать можно было бы… с двенадцати судов с экипажами.

Лицо генерала Поу растянулось во влажной, широкой улыбке, зияющей провалами на месте некоторых зубов.

— Я мог бы принять в два раза больше кораблей.

Мы взлетели на еще одной волне, на этот раз не такой высокой. Бекас рухнул в воду, чтобы вскоре появиться на поверхности с рыбиной в клюве. Я сказала:

— Пятнадцать трехмачтовиков с полным экипажем и еще десять после собрания, на котором станет ясно… кто какие ставит паруса. В доке может оказаться довольно большой корабль без экипажа.

— Уверен, что смогу найти для него людей.

— Пусть это останется нашим маленьким секретом.

— И правда, пусть будет секрет. — Он осушил свою чашу и поставил ее с громким стуком. — Госпожа Повелительница Слонов!

Я вернулась к записям и мыслям о грядущем собрании, о долях, взносах, именах, аргументации и новых званиях: одна идея накладывалась на другую. Стоило мне отвлечься — и вся конструкция шла прахом, что и случилось, когда за дверями моей каюты раздались голоса.

— Никаких посетителей! Распоряжение Ченг Ят-соу! Стой! Сказано же, не велено никого пускать!

— Меня она впустит.

Этот голос. Голос Поу-чяя.

Я добралась до двери. Стояла безлунная ночь, и я почти не могла разглядеть на фоне темного неба стоящего в дверном проеме гостя, одетого во все черное.

— Входи, я приготовлю чай, — сказала я.

— Я не буду заходить.

— Куда ты собрался?

— Пойдем со мной, ты кое-что должна увидеть.

— Я не могу! Завтра… я тут занята… ах, погоди, что-то случилось?

— Ничего не случилось. Давай, пойдем. Я хочу, чтобы ты это увидела. — Он протянул мне руку, и в темноте блеснули зубы в мальчишеской улыбке.

Весь день мой разум не находил покоя, как юла, и у меня уже не оставалось сил сопротивляться.

— Только быстро, — сказала я.