Поначалу отношение родных Ирину удивило, но вспомнив волну побегов молодых девчонок к возлюбленным на восток, после краткого общения по интернету, успокоилась этим объяснением. Восточная внешность Мариэль только подтверждала такую версию. То, что такой побег никак не вязался с ее характером, никого не смутило, родные просто радовались, что с ней все в порядке.

Запах, которым может пахнуть только Новый Год или Рождество Ирина почувствовала даже сквозь сон. Пришлось поднять себя с дивана и идти на кухню. Эль и Слава уже сидели за столом, перед каждой лежала горка мандариновой кожуры. Запах стоял потрясающий. Эль, впервые попробовав этот фрукт, требовала их теперь по несколько раз на день. Ирина, раньше не замечавшая в себе пристрастия к цитрусовым, от нее не отставала.

— Выспалась? — спросила Слава. — На вот, покушай, — подвинула ей очищенный мандарин. — А может, супчику? — хлопотала Славка, как бабушка над внучкой. — Так я сварила.

Такая забота подруги обеспокоила ее больше, чем прежнее веселое подтрунивание над Ирининой сонливостью. Поначалу она списывала постоянную усталость и сонливость на акклиматизацию, но после того, как уснула прямо во время разговора со Славкой, та в категоричной форме потребовала отправляться к врачу.

Терапевт добросовестно задавала вопросы, назначила анализы, а потом направила к гинекологу.

— Вы думаете, у меня гормональные проблемы? Может, сразу к эндокринологу?

Врачиха смерила Ирину взглядом поверх очков и, тяжело вздохнув, покачала головой и твердо повторила:

— К гинекологу.

— Слава, Славонька, — Ирина дрожащей рукой открыла входную дверь, пропуская подругу и протягивая снимок узи. Та, выхватив снимок, ринулась к окну на кухне и, рассмотрев, облегченно выдохнула.

— Я уже поседела из-за тебя раньше времени! Теперь ты меня заикой сделать хочешь? — набросилась она на плачущую Ирину. — В последний раз я успокаивала тебя и за компанию лила слезы по прямо противоположному поводу. Так что, извини, не поддержу. Позволь мне быть последовательной. К тому же, вечером у меня свидание и опухшие глаза мне будут не к лицу, — кокетливо закончила Славка, правильно рассчитав эффект. Ирина удивленно уставилась на нее с немым вопросом.

— С Вадимом, — легкомысленно покрутила в воздухе рукой подруга. — Что ж, мы с мужем не имеем право пойти на свидание? А теперь объясни мне, по какому поводу слезы? — Слава села за стол, небрежно заложила ногу за ногу, покачивая ей и балансируя домашним тапком на пальчиках ноги, начала с невозмутимым видом рассматривать свои ногти. Эль, сидя до прихода тети Славы у матери на коленях, тихо подошла к ней и зашептала:

— Слава-ханум, а почему мама плачет?

— Это твоя мама так радуется, детка. — Эль посмотрела на маму с сомнением. — А у тебя скоро появится братик или сестренка. Ты кого хочешь?

— Сестренку, — вмиг повеселела девочка.

— Надеюсь, твоя мама тебе угодит.

— Папа тоже будет рад.

Новый судорожный всхлип прервал их шепот. Слава перестала делать вид, что интересуется ногтями и, потянувшись через стол, с видом ученого-исследователя сказала:

— А вот это уже интересно. Кажется, мы подбираемся к сути.

— Не знала, что ты такая бесчувственная, — в перерывах между иканием и всхлипами сказала Ирина.

— Так ты объясни. Я не понимаю. Ты страстно желала ребенка. Что же ты сейчас ревешь?

— Это ребенок не от Яна, — всхлипнула она.

— А чей?

— Я не знаю-ю, — провыла Ирина.

— Ну, подруга, не ожидала. А впрочем, кто бы ни был, все лучше, чем Андрей.

Слава сделала единственно возможное в данной ситуации, поставила на плиту чайник и присела напротив подруги.

— Расскажи мне о нем, какой он, твой Ян? Ты его любишь? — не скрывая любопытства, попросила она. — Он такой идеальный, какого ты и ждала?

— Он лучше всех, мой папа, — влезла маленькая непоседа.

— Нет, он совсем не идеальный, но он и, правда, лучший. Мне плохо от одной только мысли, что я могу его больше не увидеть. Что это, если не любовь, Слава? Я начала воспринимать его частью своей жизни, и эта часть моей жизни может уйти от меня навсегда. Будто часть меня пропадет. Да, мое испуганное сердце говорит о том, что я люблю его. Я так долго его искала и разве я не заслужила счастье?

— Мне кажется, подруга, что постановка вопроса изначально неправильная. Мы же не на рынке, что за торги? Еще спроси, сколько стоит? Почем счастье? Счастье нужно научиться ценить. Ценить и любить то, что имеешь. Ты слышала, как люди пугают друг друга «карой господней»? Так вот я думаю, господь нас давно покарал — той, настоящей любви, о которой мы все мечтаем, он нас уже лишил. Но души наши о ней помнят и тоскуют.

— И что делать? — спросила Ирина. Слава задумалась лишь на мгновение:

— Я для себя давно решила. У меня есть, кого любить. Тот, кто уже рядом, кого сама когда-то выбрала, как умею, как получится, но я буду стараться, а не мечтать о лучшем. А ты…, - она замолчала. Что толку в совете, даже если он идет от чистого сердца. Решать то ведь будет не она, и даже не подруга.

Когда-то давно заявив всем, что от своих переживаний, домыслов, попыток все контролировать и диалогов в своей голове, она устает больше, чем от домашних забот и работы вместе взятых, Слава решила смотреть на жизнь проще. Поэтому для Ирины серьезные размышления о жизни от всегда легкомысленной подруги стали неожиданными.