Но было слишком поздно. Гробовщик уже заколотил крышку гроба.

Даже сейчас ее пробрала дрожь, когда она вспомнила свой сон, но она изо всех сил старалась этого не показывать.

Из мрачных облаков над головой падал слабый моросящий дождь. Подняв глаза, она прикрыла их рукой и увидела Джорджа, оседлавшего большую серую ветку и ползущего к узкому концу.

– Что ты делаешь?
– спросила она, озадаченная его потребностью залезть на дерево в такое время. Мальчики были такими странными созданиями.

– Я заглядываю в яму, чтобы посмотреть, не шатается ли гроб. Чтобы наверняка знать, что он не пытается выбраться. Ты прислушивайся к его кашлю, а я буду наблюдать отсюда.

Элоди почувствовала, как медленно приподнимаются ее губы. До этого момента она и не осознавала, насколько умен ее сосед.

– Будь осторожен, Джордж.

Он сверкнул той дразнящей улыбкой, которую она ненавидела всю свою жизнь... по крайней мере, до сих пор.

– Беспокоишься обо мне, не так ли?

– Нет.

Но они оба улыбались, когда она это говорила, как будто они заключили союз. И Элоди, чувствуя себя теперь очень взрослой, задумалась, какие последствия мог иметь такой союз.

Некоторое время они прислушивались. По крайней мере, несколько часов. Или сколько бы времени ни потребовалось могильщикам, чтобы докурить свои сигары.

Время шло, и единственными звуками, которые она слышала, были поскрипывание ветки над головой и глухой стук ледяного дождя по холодной земле и дереву. Но ни единого кашля.

В нее начали закрадываться сомнения. Она крепко обхватила себя руками, пытаясь защититься от них, но, тем не менее, они овладели ею.

Ее отец не вернется.

– Быть сиротой не так уж плохо, - сказал Джордж сверху, как будто ее мрачные мысли долетели до него.

– У тебя по-прежнему будут слуги, которые будут приносить тебе чай.

– И у меня есть мои тети.

– Но они старые. Ты не можешь рассчитывать на то, что они еще долго будут рядом.

Она мрачно кивнула. Это было правдой. Тете Мэйв было сорок шесть, а тете Миртл - сорок два. Практически мумии.

– И ты всего лишь девочка, - добавил он, как будто это было худшим, чем может быть человек, - так что ты не унаследуешь свой дом, как я унаследовал свой. Тебя, вероятно, отошлют.

Она рассеянно посмотрела на кирпичный дом на холме и подумала о том, что ее могут оторвать от всего и от всех, кого она знала. Быть совсем одной в мире, вообще без кого-либо, было бы все равно, что оказаться запертой в гробу и похороненной под землей.

Поток горячих слез наполнил нижние уголки ее глаз, делая мир размытым и мрачным. Ее дыхание сбилось. Затем рыдание, которое она сдерживала все это время, наконец вырвалось на свободу.

– Ну вот. Я не хотел заставлять тебя плакать, - сказал он, отползая по ветке назад.
– Ты не будешь одн—ооооо!

Без предупреждения ветка внезапно треснула. Последовал ужасный хруст. Затем она сломалась.

Все произошло так быстро. Только что Джордж был на дереве, а в следующую секунду он уже падал, осыпаемый щепками, клубок из рук и ног. Он приземлился на землю с такой силой, что она почувствовала дрожь сквозь подошвы своих ботинок.

Элоди бросилась к нему и рухнула на колени. Его тело было напряжено, глаза широко раскрыты от удивления. Под ее рукой его грудь вздымалась и опускалась, но он не дышал. Его рот открылся в крике, но не издавал ни звука.

Это было похоже на ее ночной кошмар.

Склонившись над ним, она убрала волосы с его лба, его кожа была бледной и одутловатой. Она не была уверена, почему прижалась губами к его лбу и щеке, а затем к носу и подбородку, но, казалось, не могла остановиться.

Она говорила отчаянным шепотом.

– Пожалуйста, Джордж, пожалуйста. Сделай вдох. Я не могу потерять и тебя тоже. Это было бы несправедливо, ведь я больше не ненавижу тебя. Поговори со мной. Скажи что-нибудь. Подразни меня. Ну хоть что-нибудь. Просто, пожалуйста...

Внезапно он с шумом втянул в себя воздух, который прозвучал так, словно ножки стула заскрипели по полу. Затем его руки обвились вокруг нее, сжимая в кулаках ее ужасное платье, когда он притянул ее ближе.

Крепко прижавшись к нему, она почувствовала, как содрогнулась его грудь. Услышала, как дыхание со свистом вырывается из его горла.

Элоди прильнула к нему в ответ. Новая волна слез потекла по ее перепачканным щекам. И, по причинам, недоступным ее пониманию, они оба начали смеяться.