Все котики как на подбор довольно упитанные, чистенькие, совсем не похожи на наших дворовых. К скамейке, на которой мы устраиваемся почти сразу приходит один. Рыженький, почти как Персик. Прохаживается, будто ему ничего от нас и не нужно, будто он подошел приглядеть, не нарушаем ли мы строгие законы кошачьего мира. Угостить его нечем. На короткую прогулку по городу я и не подумала захватить что-то съестное. А оказать ему знак внимания хочется, такой он милый. Поэтому протягиваю к нему руку, чтобы погладить.

— Танька, не смей! — шипит Дан. — Подхватишь заразу…

Но я не слушаю, уже наглаживаю пушистика по спинке.

— К Персику не подпущу! — с притворной строгостью грозится Дан. — Будешь в карантине сидеть!

— У меня есть влажные салфетки, — мурлычу я, — антибактериальные.

Котейка смотрит на меня с одобрением, подставляет шейку, закрывает от удовольствия глаза. Не в одной еде заключается удовольствие уличного котика. Нужны ласка и простое человеческое уважение. Любому живому существу нужны.

У скамейки появляется молоденькая кошечка дикого серого окраса, примеряется и начинает тереться о ноги Дана: «И меня! Меня приласкай!» Сердце кошкофила недолго остается неприступным. Начинает нежно трепать загривок, вести пальцами вдоль кошачьего позвоночника. Серая аж захлебывается от громкого урчания.

Такая вот чудная картина: на острове посреди Средиземного моря сидят на скамейке полубывшие муж и жена, гладят уличных котиков и счастливо улыбаются друг другу.

Заботливые туристы, пожилая пара, приносят котейкам еду. Не какие-нибудь сосиски из ход-дога, настоящий кошачий корм в паучах. Выкладывают на одноразовые тарелочки возле клумбы неподалеку от нас. Крупный серый кот подходит первым, но не набрасывается на еду, садится чуть в стороне, словно распорядитель. Обласканные нами кошаки тоже подходят поближе, рассчитывая отведать угощение.

Из клумбы с высокими цветами появляется трехцветная мама-кошка во главе выводка из четырех малышей. Котята не старше двух месяцев, и их больше занимают игры и веселые потасовки. Маме приходится подталкивать несмышленышей к миске и следить, чтобы не отвлекались от еды. Другие кошки без спешки присоединяются к трапезе, в то время как коты под строгим взглядом серого начальника ожидают своей очереди.

Котята, быстро насытившись, резвятся, играют в догонялки и кувыркаются на газоне, пока мама не уводит их обратно в цветочное убежище. Когда кошки, облизывая усы, начинают отходить в сторонку, к тарелке приближается глава прайда. Остальные коты остаются на месте еще минуту-другую, а потом по какому-то неуловимому знаку одновременно подходят, доедают все, что осталось на тарелочках и вылизывают их.

— Тань, побежали, — Дан подталкивает меня бедром — руки-то нестерильны.

Засмотрелись. Несемся вприпрыжку к месту сбора группы. Последние. Нас уже искать собирались. А тут еще достаем влажные салфетки, начинаем с усердием обтирать руки. Замечаю, что Вика, и не одна она, смотрит, как на ненормальных.

Из садов идем прямиком к резиденции премьер-министра Мальты. В прошлом это постоялый двор для рыцарей, приезжавших на остров. Вид у здания довольно воинственный, у входа стоят две пушки.

— Валлетта — это город-крепость, где практически на каждой площади есть хотя бы один замок, — рассказывает Юлия. — Даже храмы больше походят на строгие оборонительные сооружения. Решение создать хорошо укрепленный город было принято Великим магистром Мальтийского ордена Жаном де ла Валлеттом после жестокой трехмесячной осады Мальты турками в середине шестнадцатого века. Подобным атакам Валлетта больше не подвергалась. В конце восемнадцатого века рыцари, утратившие боевой дух не смогли, да и не захотели дать отпор войскам Наполеона, сдали город, что помогло избежать разрушений. Лишь во время второй мировой войны он пострадал из-за налетов немецкой авиации.

Подходим к главным городским воротам и высокой оборонительной башне, защищавшей их в былые времена. Любуемся фонтаном Тритон неподалеку от ворот. Ненадолго выходим на берег полуострова, противоположный тому, к которому причалил круизный лайнер, чтобы посмотреть на форты и залив, и снова возвращаемся в глубину городской застройки.

Все стены песочно-желтого цвета. Но дома не сливаются, не выглядят уныло, их двери и балконы раскрашены во все цвета радуги. Здания украшены скульптурами, всевозможными гербами и барельефами, ручки на входных дверях разнообразных, порой довольно причудливых форм.

Улицы очень узкие и пересекаются строго под прямым углом. Лишь на некоторых есть движение транспорта, остальные пешеходные. Часто в отдалении, в конце улицы проглядывает синева моря. Местами есть достаточно крутые спуски и подъемы. Дома для средневекового города довольно высокие, четыре-пять этажей, но есть и по шесть-семь.

На улицах почти нет деревьев и кустов. Зелени на светло-желтом фоне городских кварталов кот наплакал. Зато хвостатых множество. Почти в каждом доступном теньке нежится представитель кошачьего племени и лениво провожает взглядом проходящих мимо особей человечьей породы.