Вскоре выяснится, если это не так.

Сколь ни полезен рентгеновский снимок, он дает двухмерное изображение. Разные повреждения способны накладываться одно на другое и смазывать реальную картину случившегося. Именно это наблюдалось в нашем случае. Накануне, прежде чем поместить вымачиваться череп, я отделил от него сильно поврежденную, болтающуюся нижнюю челюсть. Еще до того, как челюстная кость была отмыта, я заметил глубокую бифуркацию в ее середине. Это означало, что у человека при жизни была на подбородке ямочка.

Отложив кость в сторону, я острым скальпелем отсек позвоночный столб между вторым и третьим позвонками, а череп положил вымачиваться отдельно — не хотел, чтобы мелкие осколки от него смешались с другими откуда-нибудь еще.

Рассмотрев отмытый череп, я пришел к выводу, что полицейский был недалек от истины, когда предположил, что удар был нанесен лодочным винтом. В хрупкие, как бальса, лицевые кости врубилось быстро вращающееся лезвие. Быстро вращающееся, потому что оставленный им пропил имел ровные края с очень малым числом сколов. И именно вращающееся, поскольку глубина пропила в середине была больше, чем по краям, что предполагает круговое движение.

Раны располагались относительно горизонтально поперек лица. Одна, в несколько дюймов длиной, рассекла верхнюю сферу глазных орбит и располагающегося между ними, так называемого назиона — самой утопленной части переносицы. Другая шла под ней, нарушая целостность скуловых костей обеих щек. Ниже раны располагались настолько близко друг к другу, что было трудно отделить одну от другой. Носовая область раздроблена на несколько частей, верхняя челюсть не только лишилась передних зубов, под носом вообще превратилась в крошево. Фрагменты обладали необычной, почти как у губки, пористостью.

Чтобы понять, что случилось, требовалась кропотливая реконструкция. Много костей потерялось, осколки отвалились, либо их оторвали водяные падальщики. Немногие зубы остались в лунках, но даже те не избежали встречи с вращающимся лезвием.

Но я хотел исследовать сами порезы, для чего размял порцию силиконовой замазки и вправил в два самых явных. Когда замазка затвердеет, ее форма отразит характер нанесенного костям урона. Оставив замазку затвердевать, я перенес внимание на предмет, опустившийся на дно кюветы. Его, почти не видимого, я заметил на рентгеновском снимке под грудой вышележащих черно-белых повреждений. Кость не тоньше листа, неровная со стороны, где ее оторвало от черепа.

Я продолжал ее рассматривать, когда дверь распахнулась, и в смотровую внесло Фреарса.

— Добрый день, Хантер. Не рассчитывал сегодня вас здесь встретить.

Я поставил кювету с костями, размышляя, не сказала ли чего-нибудь Кларк насчет моего отстранения от дела.

— Почему?

— Не смотрите так серьезно. Я имел в виду: после всех вчерашних драм. Но вы трудоголик.

Я с облегчением вздохнул, упрекая себя за нервозность.

— Вскрыли?

— Девушку? Закончил до ленча. — Похоже, настроение у патологоанатома стало лучше. — Почти никаких неожиданностей — все предсказуемо. Синяки на шее, раздавлено дыхательное горло, сломана подъязычная кость — все составляющие удушения. Другие повреждения соответствуют случаю: переломы ребер, ссадины, синяки. В черепе имеется трещина, но внутреннего кровотечения не было. Контузия не смертельная.

— Она оставалась в сознании?

— Трудно сказать. Ее состояние, скорее всего, не позволило бы ей самостоятельно выбраться из машины. Но если вы спрашиваете, была ли она в сознании, когда ее душили, здесь можно только гадать. Судя по тому, что отсутствуют следы борьбы, можно предположить, что нет. — Фреарс взял из ящика пару хирургических перчаток и принялся натягивать на руки. — Если угодно, вот единственная странность: при том, что она раздета, следы насилия отсутствуют. Никаких свидетельств полового контакта. Похоже, наш клиент глядел, но не трогал.

Это уже что-то, хотя родным Стейси Кокер небольшое утешение. Я вспомнил скрючившееся накануне вечером на заднем сиденье «Лендровера» жалкое существо, как человек в страхе уходил от нас по дороге, как Рэйчел его успокаивала, словно ребенка или испуганнее животное. Не беспокойтесь, он не опасен.

Фреарс поправил тугие нитриловые перчатки и подошел к кювете с черепом.

— Разбираетесь с нашим другом с колючей проволоки? Вижу, делаете слепки с нанесенных винтом ран.

— Их нанес не винт.

Это его заинтересовало.

— Вот как?

— Нанесло что-то быстро вращающееся. Но повреждения больше похожи на прорези, чем на раны.

— Все любопытнее и любопытнее. Когда будут готовы слепки?

— Должны быть уже готовы.

Я потрогал силиконовую замазку. Она застыла, и я осторожно извлек из черепа резиновый отпечаток повреждений. В поперечном сечении разрез был квадратным, стороны соединялись с плоским дном под прямым углом. Внутренняя поверхность была грубой, с явными признаками задиров.