Но мне было бы неприятно видеть изъяны своей работы.

Я обмазал раствором верх и бока очередного камня и начал поднимать. Отверстие находилось на уровне плеч, и мне пришлось взять камень на грудь, а потом положить на место, надеясь, что он встанет в плоскость с другими. Довольный, что все получилось, я снял лишний раствор и расправил онемевшие плечи. Тем утром я неплохо продвинулся, отчего у меня обычно поднималось настроение.

Ведро опустело. Я спустился с ним на землю и направился в кладовую. Там лежала груда пустых пластиковых мешков. Я прикончил песок в последнем. Придется снова отправляться в город! Выругавшись, я швырнул ведро на пол, хотя еще несколько дней назад понял, что без новой поездки не обойтись. На укладку камней уходило много раствора. Цемент оставался, но весь песок в кладовой я уже подчистил. Если бы знал, что его не хватит, взял бы, когда ездил за цементом. Но почему-то решил, что мой предшественник все правильно рассчитал. Сам виноват. Вдобавок ко всем другим недостаткам Луи был скверным строителем.

Я нашел Матильду в огороде за домом. Она стояла на коленях перед маленькой цветочной клумбой и выдергивала выросшие с прошлого раза сорняки. Матильда подняла голову, и мне снова показалось, будто я отвлек ее от чего-то сокровенного.

— Мне нужен песок.

С покорным лицом, словно больше никому и ничему не удивлялась, она молча поднялась и кивнула.

Я пошел с Матильдой и ждал в кухне, пока она принесет кошелек. Греттен сидела за столом с Мишелем и не обратила на меня внимания. С того дня, когда кабан вырвался из загона, она притихла. Не столько сознательно игнорировала меня, сколько просто не замечала моего присутствия. Признаюсь честно — я вздохнул с облегчением.

— Этого хватит? — спросила Матильда, протягивая несколько банкнот. Все они были небольшого достоинства.

— Наверное.

— Ключи в фургоне.

Она вернулась в огород, а я пошел к «Рено». В машине было жарко, как в парнике, но я не стал ждать, пока салон проветрится. Закончив канитель с отпиранием и запиранием ворот, я немного постоял, глядя на дорогу. Мимо со стороны города куда-то по своим делам пронесся автомобиль. Пока я глядел ему вслед, что-то шевельнулось у меня в мозгу.

Беспокойство… Это чувство нарастало с тех пор, как на ферму явились жандармы. Я больше не тревожился, что они вернутся: если бы у них возникло такое намерение, то давно бы пришли. Но они принесли с собой разлад, который оставался до сих пор.

В кабину я забирался без всякого энтузиазма. Поездка до города почти не заняла времени — только промелькнул придорожный бар, и вот уже она, площадь. Игроки в петанк по-прежнему на площадке, хотя я не мог утверждать, что это были те же самые старики. Фонтан весело разбрасывал на солнце брызги. Когда я сворачивал на строительный двор, у меня вспотели ладони. Жан-Клода нигде не было. Я позволил себе расслабиться, взял из фургона трость и немного подождал. Моя ступня почти зажила, швы можно было снимать. Я больше не носил бинты, когда не работал. Но пользовался резиновой калошей, которую сделала мне Матильда, потому что обувь натирала раны. Трость стала больше привычкой, чем потребностью, и я понимал, что близится время, когда мне необходимо перестать полагаться на нее. Но не сегодня. Я подхватил ее и, опираясь на рукоять, поковылял к похожему на ангар строению. Сделал заказ на песок, оплатил и был направлен обратно во двор. Там находились просторные деревянные выгородки с гравием, галькой и песком. Из продавцов никого, но из песка торчала лопата, а рядом грудой валялись пустые пластиковые мешки. Я принялся наполнять их сам.

Работал, стоя спиной ко двору, механически втыкал лопату в кучу песка, не оглядываясь, чтобы убедиться, что никто за мной не стоит. Набив мешки, подвел к выгородку фургон. Одеяло, на котором ехала Лулу, оказалось в кузове. На нем чернели пятна запекшейся крови. Я откинул его в сторону и начал грузить мешки, ставя их вертикально, чтобы песок не высыпался. Когда работа была почти закончена, я вытер пот со лба.

— Помощь не нужна?

У фургона стоял Жан-Клод в том же комбинезоне на лямках. Для такого крупного мужчины он подошел очень тихо.

— Спасибо, управлюсь.

Я отвернулся и продолжил погрузку. Он все-таки взял мешок, закинул в кузов и поднял следующий. Последние мешки были погружены за несколько секунд. Сдержанно кивнув в знак благодарности, я закрыл борт. Но Жан-Клод не собирался меня так легко отпускать.

— Мне сказали, что несколько дней назад Матильда приезжала в город — привозила раненую собаку. Что случилось?

— Неосторожно подошла к кабану.

— А я подумал — наступила на гвоздь. Как состояние?

— Неважно.

— Гуманнее было бы избавить от мучений. Матильда жалостливая, однако это не всегда приносит пользу. Выживет?

— Если выживет, то будет скакать на трех лапах. Благодарю за помощь.

Я забрался в кабину «Рено», но Жан-Клод взялся за дверцу и произнес:

— Хочу поговорить с тобой.

— Мне пора возвращаться.

— Надолго не задержу. Тем более время обеденное. Рядом есть кафе, там неплохо кормят. Все за мой счет.

— Нет, спасибо.

— Тебе же надо поесть, верно? Я прошу всего о нескольких минутах твоего времени. Но если считаешь, что это слишком… — Жан-Клод убрал руку с дверцы и показал в сторону ворот.

Я хотел захлопнуть дверцу и уехать, но вспомнил, что обязан ему за вмешательство, когда на меня напал Дидье с дружками.

— Ладно.

Мы сидели в глубине кафе, я смотрел в маленькое пластиковое меню, но не разбирал слов.

— Здесь прилично готовят омлет, — подсказал Жан-Клод.

Я бы ему поверил, но в последнее время досыта наелся яйцами и поэтому заказал блюдо дня и пиво.

— Итак?

Жан-Клод отложил пластиковое меню.

— Я слышал, полицейские нанесли визит Арно?