И сколько можно нашептывать «между делом», «в ходе беседы» доносы на герцога и других бастардов? Тем более, всё это (или почти всё) — полный бред.

Ральф Тенмар — чернокнижник? Да хоть колдун в тридцатом поколении или чистокровный демон! Герцог посещает по ночам спальню двоюродной племянницы? Силен старик — всем бы так в его возрасте. Но какое Ревинтеру до этого дело? На здоровье! Дал застрелиться проворовавшемуся внуку? Туда ему и дорога — раз крадет у родного деда.

Вот если бы достопочтенный барон Гамэль заявил, что старик тайно пересылается с квиринской или мидантийской разведкой!

Точнее, заявить-то — заявит. Особенно, если подсказать. Но доказательств у гостеприимного барона — ноль. И перед Регентским Советом этот трус испугается и вмиг от всего отречется.

— А вчера я видел, как у старика всю ночь свет в кабинете горел. Я его окно-то в замке хорошо запомнил…

Барон давно уже склонился бы к самому уху собеседника. Если бы тот каждый раз вовремя не отодвигался — якобы за прибором.

И «дорогому гостю», конечно, в очередной раз наполняли тарелку и кубок… Но даже это — лучше, чем баронское дыхание на лице!

— И чем же может заниматься старик глубокой ночью в своем кабинете, а, уважаемый капитан Эдингем?

Да чем угодно! Читать. Писать мемуары или письма. А еще у дряхлого герцога могут суставы болеть так, что глаз не сомкнешь.

— Вот-вот, чернокнижник он!

Лицо Гамэля в очередной раз угрожающе придвинулось.

Алан поспешно отклонился — якобы за тазиком для мытья рук. Уж в него-то точно ничего не нальют и не наложат!

— А еще у него неделю назад дым ночью из трубы шел!

Камины, небось, топили. Потому что у старого Ральфа Тенмара болят от сырости его не менее старые кости.

Творец милосердный, ну как отвязаться от не в меру услужливого дурака, коему герцогский титул последние мозги застил?!

Можно выйти из-за стола. Под предлогом дальнейшего изучения расчетной книги.

Но ведь не прогонишь из кабинета его хозяев. Полномочия чиновника в отношении дворян, к сожалению, не безграничны. А в их присутствии книгу просто пролистать — не выйдет. Придется мучиться неизученными девятью десятыми чудовища в тяжелющем переплете. И бессильно проклинать изобретателя письменности. А уж делопроизводства и бухгалтерии…

И если б еще понимать хоть половину! Ну ладно — четверть…

Но не заявлять же, что всё равно не отличишь честную бумагу от нечестной! Да и приехал вовсе не за этим.

3

Окно наконец-то можно нормально открывать. И в него ворвался свежий морозный воздух. Ночной.

А еще — можно молча сидеть при свечах. Любоваться полной луной и ожерельями созвездий. И особенно сегодня яркой Звездой Заката. Алой — под цвет рубина на подаренном кольце.

Что знает дядя Ив и знает ли вообще — пусть волнуется Ральф Тенмар. В конце концов, они — в одной лодке. Вздумай герцог выдать «племянницу» теперь — и угодит в соучастники. Значит, если что — старый интриган будет с пеной у рта доказывать, что это у него в замке — настоящая Ирэн. А в доме Ива Криделя — самозванка.

И все же хорошо, что посланец Ревинтера не стал заезжать в поместье Кридель. Лежащее почти на его пути.

На обратном пути — тоже не заедет. Уж Ральф Тенмар-то позаботится, чтобы не вовремя явившийся чиновник продажного министра и дорогу туда позабыл.

Но потом с проблемой «дядя Ив» придется что-то делать. И так — дотянула.

Может, самое простое — и есть самое разумное?

Барон уже знает, что четыре с лишним месяца назад к нему приезжал не Леон. И что в замке Ральфа Тенмара появилась самозваная племянница. Признанная самим «дядей».

Два и два Ив Кридель сложил уже наверняка. Значит, едва Леон уберется — придет время откровенности. И Ирия приедет сама.

А если… дядя Ив уже всё рассказал Леону? Допустим, герцог подтвердит, что обвиняемая в самозванстве дама — его племянница. Что она приходится кузиной покойной Ирии Таррент. И в силу этого столь с ней схожа. Но кто видел Ирию в лицо — не обманется.

Правда, они не видели Ирэн Вегрэ.

Смогут ли доводы герцога их обмануть? Очень убедительные доводы. Запросто — если дядя Ив не решит предъявить настоящую баронессу.

И тогда самый разумный выход — снова бежать. Куда? Да куда угодно! Мир большой. Не побоялась же Ирия надвигающейся зимы. А сейчас — середина Месяца Рождения Весны. Скоро будет совсем тепло! А уж если удирать в южную сторону…

Или… согласиться на предложение герцога? Неизвестно, что рассказал дядя Ив Леону. Но гаденыш братец и без того заслужил смерть. За убийство отца и пожизненное заточение в монастырь двух сестер. И это еще не считая смертного приговора для средней!

Разве не так рассуждала Ирия в душной и холодной камере амалианского аббатства? И что мешает сейчас? Убийство чужими руками?