И всё это перемежалось восторженными вздохами Ирэн…

Когда герцог, наконец, соизволил встать, Эдингем в полном восторге поднес к губам хрупкую ручку девушки. Собрался откланяться немедленно.

«Прелестная Ирэн» украдкой многозначительно сжала ему запястье. Слегка — как и положено хрупкой даме.

— Приходите завтра! — шепнула она. — Старика не будет…

ЧТО?!!!..

— Я бы с преогромным удовольствием… — пробормотал еле живой от ужаса Алан. — Но дела… срочные, неотложные дела требуют моего скорейшего присутствия в Лютене!

2

Что за манера у северян вешать осточертевшие гобелены по всем четырем осточертевшим стенам? Будто мало осточертевших сугробов! За осточертевшим окном опостылевшей Лютены.

Единственная книга кончилась — как всё хорошее. Спустя три часа после разговора по душам с дядей.

А служанка, очевидно, над пленницей издевается. Потому что на требование принести книг приволокла «Роман о прекрасной Розе», «Сентиментальную историю о нежной Фиалке» и сборник сонетов.

Первый из них начинается: «Нежная роза розу ласкала, сирень сладострастно сирень обнимала»[1]…

Лишь привитое с детства уважение к книгам не позволило отшвырнуть всю цветочную литературу в угол. А то и в камин — толком не дающий тепла. Авось наконец запылает жарче!

Утратив остатки хладнокровия, илладийка бешеной пантерой заметалась по чёрно-фиолетовой комнате. Когда Элгэ вырвется отсюда — в ее новом жилище никогда не будет таких тонов! Какие угодно другие — хоть оранжевый и серый. Но не черный. И не всевозможные оттенки синего!

И к змею книги! Всё равно в них — ни капли правды.

Лучше бы Элгэ осталась в поместье Гуго Амерзэна. Там была оружейная и сколько угодно холодной стали. И даже порох… во всяком случае, больше, чем здесь.

И в руках свинопринца не было Диего! А убивать Алексу Гуго не с руки.

Если б кардинал не спас Элгэ — она сейчас была бы в светлом Ирии, в Бездне Вечного Льда и Пламени… или нигде! Но только не там, где смертельно опасна родному брату!

Прихватила бы с собой на тот свет десятков несколько гуговцев и пустила себе пулю в сердце…

Ну и дура! Неблагодарная идиотка. Не появись там вовремя Его Высокопреосвященство — гуговские свиньи в клочья разорвали бы Алексу. Этого ты хочешь? Сестру вместо брата?

Стыд заставил опомниться. И прекратить метаться — пойманным волком в клетке! Еще лапы себе грызть начни!

Здесь хоть можно выжить. Пока жива — всё еще можешь что-то сделать для родных. Мечтать о смерти из-за бессилия — трусость. Глупее только обесчещенные девы из легенд, накладывающие на себя изнеженные лапки!

Мальзери не для того выдает Элгэ за своего сына, чтобы сразу после свадьбы прикончить. Значит, пленница будет жить — хотя бы до рождения законного наследника. И вряд ли дольше — учитывая отношение к ней дяди. Но год у Элгэ есть. Если старому змею Мальзери нужен Илладэн, а не тяжба за земли с другим негодяем — Гуго Амерзэном.

Год, чтобы спасти себя, Диего и Александру. Это — лучше, чем три дня.

Девушка откинулась на твердую спинку кресла, чуть прикрыла глаза. Так учила Кармэн…

Что у нас есть?

Не так! Что еще можно спасти?

Аравинт? Скорее всего, нет.

И не смей реветь, дура истеричная! Паникер теряет даже то, что еще в силах сохранить.

Аравинт спасет кардинал Александр — если выживет. Кстати, сам ли он заболел? Или розово-голубой хряк помог? Один или вместе с Мальзери?

Что еще можно спасти? Себя? Это Элгэ сделает — едва за ней перестанут следить.

А они перестанут. Любой тюремщик рано или поздно ослабляет бдительность. Если у него нет причин для личной ненависти. А вот узник ни на миг не забудет, что в тюрьме. Может лишь пасть духом и на всё махнуть рукой. Но у нас не тот случай.

Значит — нужно лишь выбрать день и час. И не промахнуться. Второго шанса может не представиться. Точнее — не хватить на него времени.

А хоть один за целый год появится точно. У Мальзери есть враги — не может не быть. А враг твоего врага — поневоле твой союзник. Добраться бы только до него…

Но есть еще кое-что. Как Элгэ перенесет беременность? Герцогиня Илладэн лично видела, как с виду крепкие дамы, неплохие наездницы и фехтовальщицы, сваливались в лежку чуть не на все девять месяцев. А раз так…