Я, Бун и Майерс следовали друг за другом на некотором расстоянии, двигаясь в глухом молчании, подчёркиваемом шелестом под ногами и вскриками редких птиц. И даже в такой компании, где как минимум двое могли постоять за себя, находиться на горе было неуютно. Преследовало ощущение, словно за нами наблюдают, но как бы я ни вертела головой, ни в одном из кустов не прятался маньяк-убийца.

Когда добрались до дороги, где у обочины стояли припаркованными несколько полицейских машин, я громко объявила, сверившись с положением стрелок на часах:

– Семнадцать минут. На спуск у нас ушло семнадцать минут быстрым шагом. А мальчишки, обнаружившие труп, бежали. Значит, должны были преодолеть это расстояние примерно в два раза быстрее.

– Думаете, они причастны к смерти Андрэ? – сухо поинтересовался помощник, распахивая дверь у водительского сидения и жестом приглашая нас с Майерсом в свою машину.

– Думаю, что они рассказали не всё, – сдержанно ответила я, проверяя свой телефон на предмет новых сообщений.

Таковых обнаружилось пять штук.

«Мы ещё увидимся? Я соскучился» от парня, чьё имя я не помнила и вспоминать не собиралась.

«Ты не знаешь адрес ближайшего монастыря?» от Пэйтон, моей подруги, которая, видимо, в очередной раз разочаровалась в мужчинах и находилась в поисках нового смысла жизни. Шестой раз за неделю.

«Ширли опять ничего не ест. Мне кажется, ей не нравится новый корм. Завтра куплю другой» от Кэтти, соседской девчонки, присматривающей за моей кошкой.

«Будь осторожной. Не лезь, куда не просят. Помни о правилах» от Лестера. Видимо, Майерс уже успел ему сообщить о нашей скверной затее.

Лестер был секретарём и по совместительству племянником Бриджит. Последняя заменяла босса в часы его отсутствия, которых в последнее время становилось всё больше. Бриджит была ушлой, хваткой и активной женщиной сорока лет, и умела производить на людей такое впечатление, что потом они больше всего на свете желали никогда с ней не встречаться. А ещё она метила на место главы нашего подразделения и даже не пыталась это скрывать. В день, когда Бриджит займёт кабинет директора девятого отдела, я уволюсь с работы.

Займусь рыбалкой.

– Хотите с ними поговорить? – предложил Бун, съезжая на основную дорогу.

– А? С кем? – отвлеклась я от телефона.

– С бегунами.

– Позже, сперва навестим мать Андрэ, – решила я и начала писать ответы.

И с трудом успела, потому что добрались мы быстро. Через пять минут машина затормозила возле очень скромного домика в бело-голубых тонах. Это был типичный tiny house в один этаж, обшитый сайдингом, с узкими прямоугольными окнами и такой же дверью, которой мог воспользоваться только очень некрупный человек. Вокруг дома были расставлены горшки с цветами, некоторые из них казались едва ли не больше самого дома. Все растения были ухоженными, прекрасно росли и радостно цвели. Было заметно, что хозяйка не жалела времени и сил на свой цветник.

– Небогато, – оценила я, выбираясь из машины.

– После смерти мужа Тоня унаследовала одни долги, о которых узнала в день похорон, – пояснил Бун, вставая рядом и вместе со мной рассматривая дом семейства Гилрой. – Тэд был хорошим парнем, но рисковым. Несколько раз пытался построить собственное дело, однако каждый раз прогорал.

– Причины? – спросил Майерс, поправляя длинный ремень наплечной сумки.

– Первый раз переоценил собственные возможности, открыл ресторан, не имея ни опыта, ни знаний. Предприятие, как и ожидалось, быстро стало убыточном. Он побарахтался некоторое время, но через два года сдался. Потом занялся обработкой древесины. Вроде начиналось всё неплохо, но грянул кризис. Заказчики разбежались, финансирования не хватало. Инвесторы считали нишу убыточной и не желали вкладывать деньги, а без них выжить стало практически невозможно. Не став ждать, Тэд закрыл фирму. В последний месяц он не смог оплатить даже аренду мастерской. На третий раз Тэд решил сделать ставку на транспортный сектор, арендовал пару грузовиков, попытался раскрутиться на доставке крупногабаритных грузов. Но с самого начала всё пошло наперекосяк. Случилось несколько аварий, сорвались договоры из-за нарушений сроков поставок, конкуренты подсуетились и переманили почти всех клиентов. Один из грузовиков пришлось сдать на металлолом, второй продать, чтобы покрыть выставленные штрафные санкции. От навалившихся проблем Тэд начал сильно болеть. У него и так был диабет с детства, но третья неудача подкосила парня окончательно. Сердце не выдержало.

– Какая-то беспросветная полоса невезения, – заметила я.

– Я тоже так подумал, – согласился помощник шерифа. – Когда Тэда похоронили, Тоня продала их единственную ценность – дом, доставшийся ей от родителей. Закрыла все долги, а на остаток купила этот скворечник. Не знаю, как они вдвоём с Андрэ здесь жили. Для одного-то человека места мало.

– Может быть, потому Андрэ и начала сбегать? – равнодушно проронила я.

Белая дверь с коричневыми стёклами распахнулась, и нам навстречу выбежала женщина, на ходу обуваясь. Она была невысокой, хрупкой, кажущейся слишком молодой, чтобы иметь дочку-старшеклассницу. Но вот она подошла ближе, и я увидела следы времени на её уставшем и невыспавшемся лице. Скорее всего, последние ночи она провела, ожидая возвращения своего ребёнка.

Но Андрэ больше никогда не вернётся домой.

– Здравствуйте, – поздоровалась я, когда Тоня словно на крыльях подлетела к нам.

– Здравствуйте, – выдохнула она и повернулась к помощнику: – Вы нашли её? Вы нашли Андрэ?

Бун замялся и опустил глаза, комкая в руках форменную фуражку.

– Тоня…

– Миссис Гилрой, – вступила я. – Меня зовут Самира Рид, этой мой напарник Гэри Майерс, мы федеральные маршалы из девятого отдела.

Не многие на слух узнавали фразу «девятый отдел», хотя о нас регулярно говорили в новостях. Порой даже чаще, чем о звёздах поп-индустрии.