Слуги, завидев его издалека и узнав, поклонились ему. Он внимательно оглядел их и увидел в их душах и глазах скорбь. Погребальный костер давно догорел, но слуги до сих пор стояли рядом. И только подойдя к ним и услышав их мысли, он окончательно осознал, что случилось непоправимое. Он с ужасом смотрел то на слуг, то на груду пепла. Его глаза запеленали слезы, он не понимал, как такое может быть. Как его Нуарт могла обратиться в прах? С ним ли это происходит? Он посмотрел на поверенного вопрошающе:

– Мой Царь, – со слезами начал слуга, – Мы… Мы не успели, – прерывисто произнес он, – Нечто, убившее нашу Царицу, появилось из ниоткуда и исчезло в никуда.

Араи молчал.

Его оглушила тишина.

Вдруг весь шум, который издавал город – исчез.

Он не слышал ничего.

Стенания оборвались.

Слова слуги он прочел по губам, но не услышал. Его сердце билось с такой силой, что казалось земля под его ногами сотрясается. Он будто был во сне, ведь все было слишком зыбким и ненастоящим.

Араи подошел к костру на очень близкое расстояние и протянул руку, коснувшись пепла. Боль резко свела ему душу, не давая вздохнуть. Реальность ослепила его. Что это? Боги решили поиздеваться? Он пошатнулся и упал на колени, слезы полились из глаз рекой. Он увидел образы, которые свели его с ума. Видел то, что видела его Нуарт. Семирамида… С такой легкостью вонзила кинжал… Он ощутил ту же боль, что и она пока умирала.

– Моя Нуарт…, – он начал говорить сам с собой, качаясь как обезумевший, – Меня не было рядом… Прости меня, Im Aregak, я не уберег тебя…, – он вдруг начал напевать их мелодию себе под нос то очень тихо, то чуть громче, не замечая никого и ничего. Слугам больно было видеть своего Царя таким, больно было осознавать, что их Царицы больше нет, ведь это значило, что жизнь больше не будет прежней – полной любви и счастья. Пребывая в таком состоянии продолжительное время, он вдруг сказал в пустоту, а может быть даже Богам, – Моя Царица… Она хотела подарить мне сына, но этот злой дух забрал ее у меня… Забрал сразу две души, забрал у меня все…, – он задыхался. Все вокруг потеряло свое значение. Зачем он вообще остался жив?

Рука Даханавара резко упала на плечо Араи, ведь та же агония съедала и его изнутри. Он не представлял, как унять его боль, как помочь… Как хоть немного облегчить его состояние…

Но вдруг… Его сердце, замедлившись, глухо ударило последние три раза, словно отмеряя время и отдавая дань прошлой жизни.

Удар…

Удар…

Удар…

Как только в ушах раздался последний стук, он ощутил, как холод начал окутывать его ум и сердце, как к боли начала подступать адская ярость. Слезы на его лице высохли в одночасье, будто их никогда не было, а глаза блеснули дьявольским огнем…

Все…

Обращение завершилось.

– Я найду тебя, где бы ты ни была… В какой тени бы ни пряталась…

‡ ‡

Очнувшись, словно от видения наяву, Дэвид обнаружил, что все это время стоял в оцепенении, смотря, как Версавия сажает Бресеиду за стол. Ему казалось, что прошла вечность. Чувства прошлого сдавили ему грудь. Даханавар подошел к нему, видя его мысли.

– Теперь это можно назвать страшным сном и забыть, – тихо сказал он, смотря в том же направлении, так как только что он точно также окунулся в прошлое вместе с Новоизбранным Царем.

– Да, сон длинною в тысячелетия.

– Иди к ней, – он посмотрел на сына, понимая, что сейчас его не волнуют все эти Церемониальные этапы и, что тот захочет их сократить. Дэвид улыбнулся и повернулся к нему, зная, что его слова обрадуют Даханавара.

– Сейчас, только закончим тут с официальной частью.

И он оказался прав, Даханавара действительно обрадовали эти слова. Ведь даже тон, с которым Дэвид их произнес, свидетельствовал о том, что он все-таки будет править счастливо, без чувства пустоты внутри и вокруг.

Сев за стол, Бресеида остановила герцогиню, которая собиралась сесть на свое место за соседним столом:

– Версавия, – герцогиня наклонилась к ней, чтобы ее вопрос был слышен только ей, – А сколько действует этот отвар?

– То есть? – нахмурилась она. – Он всего лишь снимает тот испуг и стресс, который ты испытала, но это вовсе не значит, что новые эмоции он тоже берет под контроль, – сказала она, понимая природу вопроса, ведь слышала ее мысли до этого. – Теперь я должна сесть там, – она показала рукой, – Не вставай со своего места, пока Царь тебя не попросит, – Бресеида опустила голову, – И не волнуйся, никто, кроме него, сюда не подойдет. К тому же я рядом, – с этими словами она подошла к своему столу, к которому также уже подошел Джаред. Бресеида заметила, как нежно они посмотрели друг на друга, словно глазами признаваясь в любви. Сама того не осознавая, она слегка улыбнулась этому, а после из-за ликующих вампиров перевела взгляд туда, где стоял Дэвид. И вновь растворилась. Они в один голос торжественно скандировали, вставая постепенно со своих мест и хлопая: «Да, здравствует, Новый Shendet 19 ! Да, здравствует, Новый Shendet». Барабанщики же создавали им для этого особый ритм, который величественно возвещал о явлении Новоизбранного Царя. Боясь упустить детали, она наблюдала внимательно за всем происходящим. Увидела, как Дэвид, сопровождаемый этим гомоном, забрал свой перстень у Даханавара и подошел к Молеху, чтобы тот его мог благословить на мирное Царствование. Как вынесли тело мертвого оборотня, который, как казалось Бресеиде, обычный человек, ведь она не знала, среди каких существ находилась. Даже не подозревала. Увидела, как к Дэвиду начали подходить люди в абсолютно специфичных одеждах, которые отдаленно, но все же напоминали разные исторические эпохи. Они делали поклон, проявляя почтение, и только после этого поздравляли Новоизбранного Царя, преподнося дары. Каждый хотел поздравить лично. При этом она заметила интересную особенность – каждый говорил на своем языке или диалекте, но, несмотря на это, Дэвид понимал их и отвечал им соответствующе. Бресеида не могла разобрать слов, потому подумала, что она наверняка за границей.

Увидела также, как в какой-то момент, заметив, что второго оборотня хотят бросить в темницу, на удивление всех Дэвид неожиданно сказал:

– Его отпустить!

– Ваше Величество, – обратился к нему слуга, – Но, это же зверь…

Дэвид кинул на него строгий взгляд, из-за чего Бресеида машинально подалась немного вперед, чтобы услышать, что скажет Царь, не понимая при этом, почему того молодого человека назвали «зверем». Она заметила шок присутствующих, и оттого ей было еще интереснее увидеть, что будет дальше.