– Тебя не добудишься, – возле решётки стоял Узун. – Держи, я тебе чистой воды принёс. Много не пей, с этим у нас проблемы. Местные привыкли, а твой организм нуждается. – Он просунул руку сквозь решётку и бросил в сторону Дениса кожаный мешок, который ударился о вторую преграду и упал на пол.

– Спасибо, – выдавил из себя Архипов. Вода пришлась как никогда кстати. Он уже подумывал, что надо привыкать пить из бочки, понимая все последствия. – Где ты пропадал? Я устал ждать, пора заканчивать эту трагикомедию.

Вода оказалась безвкусной, и каждый раз делая глоток Денис совершенно не ощущал утоления жажды. Чем больше пил, тем больше хотелось пить.

– С сегодняшнего дня тебе будут и воду приносить.

– Узун, что я здесь – твоих же рук дело?! Честно признайся.

– Да, моих. Тут нечего скрывать. Также, и спасать вас пришлось не единожды. Ты мне живой нужен. Что вы попали к эмбрикантам – случайность. Из-за этого пришлось тратить ресурсы для освобождения. Но оно стоило того. Сейчас ты в полной безопасности.

– Ты считаешь, мне безопасно находиться в одной камере со зверем?! – Денис медленно ходил вдоль решётки, изредка глотая из мешка воду.

– Если до сих пор он тебя не убил, то и впредь не убьёт. Это Радел. Животное с другой планеты. С какой именно – я не помню, да и не имеет значения. Считай, его дома уже не существует, планета заселена жнецами. Он вполне миролюбивый, хоть и выглядит устрашающе.

Услышав своё имя зверь посмотрел в сторону Дениса и Узуна, но не дождавшись продолжения потерял всякий интерес к беседе чужих для него существ.

– Эмбриканты, кто они такие? – Архипов вспомнил человекоподобных людей с седыми волосами и в шкурах. Аборигенов планеты, пленивших людей.

– Тоуфийцы создали их для работы на рудниках, где добывают феваль. У нас не было возможности компенсировать потери на шахтах при добыче минерала, и со временем рабочие все умерли. Кто от возраста, кто от травм и болезней. И тогда мы создали новый подтип нашей расы. Первые экземпляры получались не вполне удачно и быстро выходили из строя.

– Ты хотел сказать, умирали?

– Если учесть, что они всё-таки живые изделия с собственным разумом, то да. Ты прав. Умирали. Мы внесли коррективы и добились жизнестойкости. В среднем изделие могло существовать тридцать лет. Но практически весь добываемый феваль уходил на создание новых эмбрикантов. И мы нашли гениальное решение. Вот, человечество никогда не додумалось бы до такого, – Узун широко улыбнулся. Он гордился тем, о чём рассказывал.

Для Дениса это звучало как фантастика, он с трудом представлял себе, что такое возможно. Что когда-то в далёком будущем и человечество дойдёт до этого. До прямого создания себе подобных и определения их в специализированные касты. С точки зрения выживания вида – это рационально. В природе существует много представителей, которые живут по этому принципу. Муравьи например. Но человек – сложное создание, живёт не только ради выживания вида, но и для созидания.

– Ты наверное считаешь, что это ужасно! – прервал Узун раздумья Дениса, – Но создавать эмбрикантов дешевле, чем андроидов или роботов. Сейчас же человечество идёт по этому пути, верно? У вас хватает на эти ресурсы. У вас нет феваля, а у нас есть. Он помогает создавать биоресурсы. Догадался, что мы придумали? Ну нет, конечно. В тебе преобладают моральные устои. Ни одному человеку такое не придёт в голову.

– Ты скажешь уже, или нет?

– Мы поместили в утробе каждого изделия – эмбрион. Из-за этого пришлось решать некоторые вопросы. Например, все эмбриканты теперь женского пола. Самцы не способны выносить эмбрион до приемлемого состояния перед рождением. И тут возникла вторая проблема, женские особи эмбрикантов были получились физически слабыми. Но если бы тоуфийцы были глупы, меня бы тут не было. Мы временно блокируем гормоны, организм развивается как особь мужского пола, с соответствующей силой и выносливостью, а по достижению тридцати лет эмбриона оживает, запуская процедуру подготовки к рождению. Особь трансформируется в женскую – и готова к рождению следующего эмбриканта. И так до бесконечности. Правда, бывают ошибки, и при неправильном развитии эмбриона рождаются неполноценные особи, или особи мужского пола. Но вероятность такого результата очень низкая.

– И что, рождаются мальчики?

– Да, рождаются особи мужского пола без способности воспроизводить себе подобных. Тех особей уничтожают. Но в каждом регламенте есть исключения. Так вот, ты находишься среди тех, кого по тем или иным причинам не смогли уничтожить. Городов с таким населением на планете не много.

– Тоуфийцы знают об их существовании?

– Да, на Эвене прекрасно знают, что есть побочный продукт производства. И на данный момент не вмешиваются в их развитие. Глобально не вмешиваются, хотя имеют ресурсы и возможности уничтожить все внеплановые города. Но на Эвене следят за их эволюцией, чтобы посмотреть, к чему всё приведёт. По этой причине, человек Денис, ты и понадобился им.

– Кому? – не понял Архипов. Для него информация прозвучала неожиданно.

– Побочному продукту. Все они уверены, что смогут сами начать размножаться естественным путём. Для этого им нужен здоровый представитель мужской особи с полностью функционирующим организмом.

– Побочный продукт? Ты так называешь тех, кто живёт в этих пещерах? – Перед глазами Архипова появились воспоминания: беснующаяся толпа на арене и изуродованные болезнями лица аборигенов.

– Иначе их и не назвать. Среди них встречаются и вполне здоровые. Жители городов организовали отряды, которые не позволяют убивать таких эмбрикантов при рождении. Побочным непросто спасать себе подобных, но другого выхода у них нет. Вот поэтому они заинтересованы в тебе и в твоих друзьях. Они считают, что ты сможешь зачать здорового ребёнка, и не одного. Те в свою очередь продолжат род, естественное рождение поможет укрепить население пещерных городов и тем самым выбить у жителей Эвена право на жизнь.