— Им тоже удалось, похоже. Они не испугались, — говорит Аманита. — Особенно удивительно, что Сефира Родрикс здесь. Я думала, она вылетит первой. У неё всё время глаза были на мокром месте.

Она указывает на высокую девушку с платиновыми волосами, едва заметно отливающими розовым цветом.

— Для тебя это, похоже, было совсем просто, — говорю я Аманите.

— Не то чтобы просто, но я знала, что со мной ничего не случится, — её голос звучит настолько уверенно, что на мгновение мне кажется, будто она действительно способна видеть будущее, а не выдаёт свои желания за реальность.

Пока мы идём, Аманита старательно снимает со своего платья налипшие колючки и листочки. Когда мы подходим к инквизитору, стоящему рядом с часами, она выглядит почти так же, как когда отправлялась в лес. Практически безупречно.

Я боюсь взглянуть на себя. От платья оторван кусок, руки в ссадинах и порезах, ноги поцарапаны о колючую траву и кустарник.

— Третья и четвёртая участницы выполнили задание, — сухо говорит Блэйк, но в его глазах я вижу искреннюю радость от моего возвращения. Он принимает из моих рук и из руки Аманиты наши целые знаки и кладёт их на положенные места, рядом со знаками двух других девушек.

На поле появляется ещё кто-то, но я не могу разглядеть, кто именно. Времени остаётся всё меньше. По моим прикидкам, около сорока минут до завершения испытания.

Когда девушка подходит ближе, я узнаю её — это Марианна. На её шее глубокая царапина, оставленная явно кошачьими когтями. Она гордо несёт свой знак перед собой, словно величайшее сокровище, и, подходя к нам, с шумом бросает его на стол.

Наши взгляды встречаются, и она тихо говорит, чтобы не слышали остальные:

— Ну конечно, у меня была надежда, что ты не справишься, но я понимала, что шансов мало. Поздравляю, подруга.

Разочарование в её глазах и голосе она скрыть не в состоянии, да и, похоже, не пытается.

— Леди Вероника, кажется, погибла, спасая меня, — дрожащим голосом добавляет она.

Блэйк бросает на неё быстрый взгляд, затем переводит глаза на короля, который, похоже, получает огромное удовольствие от происходящего.

— Не разбив яиц, омлет не приготовишь, — говорит король громким басом и изображает печальную гримасу, которая тут же сменяется счастливым выражением лица.

Когда последняя песчинка падает, на столе оказывается только десять знаков, и рядом только десять девушек. Я до последнего ждала появления той девушки, которой помогла, но она так и не вернулась.

Народ начинает перешёптываться, ожидая, что будет дальше. Все последние полчаса я пыталась найти Ивара, который почему-то отсутствовал, когда мы вернулись. И только теперь, когда последняя песчинка упала, он появляется, расталкивая зрителей и занимает своё место рядом с королём.

Он тут же находит глазами меня, и я вижу облегчение. Морщины на его лице разглаживаются, и появляется лёгкая улыбка. Похоже, он действительно переживал за меня. Точнее, за Адриану. Я пытаюсь понять, о чём он думает в эту минуту. Нравится ли ему такое представление? Но стоит ему отвести взгляд от меня, как его лицо темнеет. Он не отводит глаз от короля, и этот взгляд полон ненависти.

Ушло шестнадцать девушек, а вернулось только десять. Они либо заблудились, либо не нашли свои знаки и решили не позориться, либо... об этом я не хочу думать.

— Десятка! Вот и славно! — выкрикивает король. — Все девушки постарались на славу. Теперь вы можете отдохнуть. Но не забывайте, что нужно готовиться ко второму испытанию! Завтра вечером я одарю вас своим присутствием на совместном ужине, где вы немного расскажете мне о себе. А послезавтра мы устроим второе испытание, и я обещаю вам, оно будет даже интереснее, чем первое. Я вас поздравляю! Каждая из вас достойна! Вы рады тому, как движется наш отбор?

Король обращается к Ивару, но тот не отвечает, лишь пристально глядя в глаза королю. Еще мгновение, и этот взгляд будет точно расценён как вызов. Что если король оскорбится?

Но в конце концов он не выдерживает.

— Я очень рад, что дальше прошли только достойные. Я отправлю людей, чтобы разыскать тех, кто ещё не вернулся.

— Разумеется, мы все будем их искать.

Оглушительная музыка начинает играть, и я, опустошённая, в сопровождении Клода отправляюсь к себе, надеясь, что ни в чём не повинных девушек всё же найдут живыми.

Когда я прохожу по коридору в свою комнату, я вижу, как с дверей участниц, не прошедших первый этап, снимают их отличительные знаки. Теперь они здесь больше не живут. А некоторые и вовсе покинули этот мир.

По спине пробегает холодящая душу дрожь. Они ведь совсем не ожидали такого, но ни у одной, кроме леди Дамп, не хватило ума не соваться в лес, не хватило ума отказаться от состязания. Ради чего они погибли? Ради руки Ивара? Знали бы они, какое он безжалостное и подлое чудовище, то не стали бы этого делать. Мне хотелось кричать им в лица, трясти их за плечи, открыть им глаза. Но что я могла сделать, будучи всего лишь одной из участниц?