— Не думаю, что сильно расстрою кого-то своим отказом, Дмитри. А кто уже подтвердил, что будет? — Тёма поднял большой палец и изобразил красочным рыбацким жестом: «подсекай, клюёт!».

Я тем же скучно-равнодушным тоном перечислил полдесятка имён и фамилий, будто читал содержание какого-нибудь сверхмодного журнала из жизни мировых звёзд первой величины. Уже на третьей фамилии Майкл перестал пытаться перебить меня своим «Вы шутите?!». На пятой, кажется, начал икать. И обещал быть непременно.

— Ловко ты его! — довольно потирал руки Головин. — А то ишь ты, торговаться он начал, цену набивать. Набивать мы и сами умеем! У нас и чучельник знакомый есть!

— Ага. Но лучше всего у нас получается набивать баки, — со смехом поддержал друга я.

Архитекторы, проектировщики и строители, услышав наши пожелания к конструкции, которую нужно было возвести за три недели над и вокруг стадионом практически в центре города, дружно ответили отказом. Я ещё удивился единодушию, выраженному в столь разных формах, словах и выражениях. Деликатные и утончённые архитекторы, все пятеро, наперебой взывали к нашему здравому смыслу, указав на вопиющее несоответствие в сроках и объёмах. Проектировщики аргументированно сообщили, что здание, построенное в 1956 году и реконструированное в 2009 технически не пригодно для того, что мы удумали. Строители ответили лаконично. Сказали, что не выйдет у нас ничего. По буквам если, используя фонетический или авиационный радиоалфавит — получалось пять имён. Последними шли Ульяна и Яков.

Я к тому времени не спал вторые или третьи сутки, и два часа как прилетел из Бастера, столицы Сент-Китс и Невис. До позавчерашнего дня я это государство и на карте не нашёл бы, даже с лупой. А тут довелось побывать. Очень интересные впечатления, конечно, только всегда казалось, что с гор за мной в оптику внимательно наблюдал Андрей Ярцев, тот самый, из «Земли лишних» Андрея Круза. Потому что крошечное островное государство один в один напоминало территорию Ордена, с виллами и закрытыми для туристов частными зонами. Ну и климат, конечно, тоже благоволил. Там я встречался с тремя приглашёнными, которым было почему-то важно поговорить со мной с глазу на глаз. Хотя, их тоже можно понять, конечно. Для них Белоруссия была — как для меня Виргинские острова, совершеннейшая терра инкогнита. Из знаний — одни стереотипы: снег, медведи, диктатор. В меру сил, лингвистических, логических и эмоциональных, я убедил собеседников в том, что им ровным счетом ничего не угрожает, кроме русского мороза, но от него спасут подаренные меховые вещи. Ушанка, извлечённая мной из рюкзака на веранде закрытого гольф-клуба, вызвала интерес и одобрение. Все трое по очереди померили её и сделали селфи, заставив внутреннего скептика презрительно скривиться и пробормотать что-то про дикарей. Финалом аргументации было то, что из Европы выезжать не потребуется. Потому что географический центр той самой Европы располагался аккурат в городе Полоцк, республика Беларусь. Я нашёл нужную страничку в Википедии и показал сомневавшимся, открыв её на английском. А интересовавший нас «Могильоф» был рядом, в двух шагах практически, что подтвердили Гугл-карты. Надо же, взрослые, вроде бы, люди, в возрасте, с опытом — а повелись на статью в Вики и карту.

Как бы то ни было, встречи, переговоры, перелёты и прочие джетлаги выбили из меня последнее человеколюбие, и я забыл, что мы с Тёмой по-другому распределили роли доброго и злого полицейских. А скептическое пренебрежение в заплывших салом глазах директоров строительных фирм сорвало предохранительную чеку с огнетушителя. Или, скорее, наоборот, щедрой рукой плеснуло на тлеющие угольки бензину. Хотя, наверное, даже эфира или чего-то ещё более огне- и взрывоопасного. Потому что багровая ярость полыхнула разом, да так, что все присутствующие сразу поняли — им несказанно повезло, что беседа была онлайн. Сиди мы за одним столом вживую — я бы словами не ограничился совершенно точно.

Головин смотрел на меня широко распахнутыми глазами и только что не записывал. А меня несло и крутило, как горелую спичинку — ревущим горным потоком. Выдохся я минут через десять, наверное. К этому времени на связи оставался один проектировщик, два чуть не плакавших архитектора и один строитель, самый худой из четверых, что были на связи изначально. Что помешало им всем отключиться от трансляции ролика «гнев нечаянного богача кошмар ужас 40+ уберите детей и женщин» — не было понятно.

— Знатно лаешься, — с уважением сказал строитель, когда я смог-таки перекрыть вентиль на фонтане красноречия, — в стройбате не служил?

— Нет, — кратко выдохнул я, даже удивившись тому, что вслед за этим словом не полетели по привычке остальные, одно хуже другого.

— А мог бы. Как песню спел, ей-Богу. Есть ребята одни, в Подмосковье, они быстровозводимые конструкции делают. Люминь (3), дюраль, ткань специальная навроде брезента, «баннер» называется, и утеплитель. Думаю, возьмутся и даже успеют.

— Вот и я про них подумал, — включился проектировщик, — только хотел предложить! Толковые они, и в портфолио у них спортивные объекты есть, много. Делают быстро и хорошо, но, правда, дороговато. Хотя, думаю, тут это не аргумент.

— Простите, Дмитрий, а какой величины звёзды будут на планируемом мероприятии? — уточнил дрожавшим голосом один из архитекторов, протирая очки и старательно не глядя на меня в камеру. Напугал я его, что ли?

— Вы, не сочтите за бестактность, какого года рождения? — уточнил я.

— Семьдесят пятого, — робко ответил тот.

— Тогда Фредди Меркьюри точно помните. Как пример масштаба.

— Но он же умер, — поражённо выдохнул архитектор.

— А Волкову похрену, — влез-таки Головин. — Он когда дудеть начинает — под его дудочку одинаково пляшут что живые, что покойники. Страшный челове-е-ек! — протянул он зловеще, теперь уж точно напугав собеседника.

— Я в деле! — включился второй архитектор. — Сдается мне, тут будет что-то такое, чего пропустить точно нельзя. Если не возьмусь — буду себя корить всю жизнь!

К вечеру пришли первые наброски концепции. Получалось даже лучше, чем мы с Тёмой думали. Заинтригованные и отмотивированные творцы взялись за дело.

В затянутом поверх строительных лесов тканью стадионе творился лютый драйв и экшен, как говорили в один голос приглашенные гости и специалисты из-за рубежа. Там круглосуточно кипела работа, что внутри, что снаружи. Правда, вокруг объекта трудились в основном Тёмины коллеги, вычисляя и выпроваживая лишних заинтересованных лиц. Репортёры и прочие блоггеры со всего мира будто конкурс объявили — кто первый пролезет на арену, чтобы вызнать — что же такое интересное и настолько тайное там готовится, что даже жители города лишь руками разводят? К слову, Могилёв цвёл и пах, невзирая на зиму — в гостиницах не было ни единого свободного места, квартиры, комнаты и даже углы были сданы все до одного. Мы с Головиным прилетели и включились в эту суету со всем энтузиазмом и усердием — счёт шёл уже на дни.