Мы подходим к трехярдовой линии. Если мы не справимся с этой задачей, игра окончена. Мы проигрываем.

И я никогда не услышу этого от Элизы.

— Просто кидай, — кричит Тай, ударяя себя в грудь. — Мы поймаем.

Он устремляется к концу линии с остальными крайними защитниками, и я наполняю легкие горячим влажным воздухом.

— Вперед!

Следующие несколько мгновений пролетают как в тумане. Я чувствую мяч в своих руках. Я вижу ярость линейных защитников, которые так же решительно настроены на победу, как и на то, чтобы не проиграть. Я чувствую запах земли под ногами и давящую тяжесть на груди. У меня на глазах рушатся многочисленные захваты, и моя команда падает.

Я выпускаю мяч из рук, он летит высоко вверх, к центру штрафной зоны. Мяч вращается вниз, и в воздух взлетает дюжина рук, так много, что я даже не могу сказать, кто есть кто.

Наконец раздается свисток, и Тай встает, сжимая в руках мяч.

Черт возьми.

Я смотрю на табло и широко раскрытыми глазами наблюдаю, как растут цифры. Ничья. Я встречаюсь взглядом с Кэри Пирсом, чувствуя, как меня с головы до ног охватывает безумный порыв.

Мы уничтожим их в овертайме.

Готов поспорить на что угодно.

***

У НИХ НЕ БЫЛО НИ ЕДИНОГО ШАНСА.

Кэри Пирс пообещал всем, что они узнают мое имя. В этом сезоне мы привлекли бы их внимание. В следующем сезоне мы бы его сохранили. Этот человек знает свое дело, вот что я вам скажу.

— Джуниор! Джуниор! Джуниор!

Я стою в сторонке, погруженный в полный шок и благоговейный трепет, пока они скандируют мое имя снова и снова.

К настоящему времени весь город знает о нашей победе — особенно учитывая количество криков, которые грозят снести стадион, — но есть только один человек, с которым я хотел бы отпраздновать.

Я продолжаю всматриваться в толпу, надеясь увидеть ее, но Элизы Пирс по-прежнему нигде нет.

Наконец, мой взгляд натыкается на знакомое лицо в конце трибуны, он небрежно прислонился к ней и с большим интересом наблюдает, как мимо него проходит команда.

Грант поднимает руку, когда Тай подходит ближе.

— Хорошая игра, мистер Фишер! — кричит он.

Тай хлопает его по руке.

— Спасибо, чувак!

Я останавливаюсь перед Грантом, но он, кажется, не замечает моего присутствия. Его взгляд устремлен куда-то за спину Тая.

— Привет, Грант!

Он бросает взгляд в мою сторону.

— О, привет, красавчик. — Он кивает. — Ты это видел? Тай дал мне пять.

— Видел.

— Я делаю успехи.

Я ухмыляюсь.

— Элиза с тобой? Она сказала, что будет сегодня на игре.

Он качает головой.

— Она пошла домой.

— Домой?

— Да, она заболела.

Разочарование пронзает меня насквозь. Или это беспокойство?

— Заболела? Каким образом?

— Не знаю. Сегодня она ушла с репетиции пораньше, потому что ее начало тошнить.

— С ней все в порядке?

— Я уверен, что да. — Он вытягивает шею, чтобы посмотреть, как остальные члены команды врываются внутрь. — Проверь свои сообщения. Если у вас были какие-то планы, она, вероятно, написала тебе.

— Спасибо.

По его телу пробегает дрожь.

— Меня не тошнит, чувак. Кровь и кишки? Круто. Блевотина? Неа.

Я похлопываю его по плечу.

— Я уверен, ты справишься с этим.

— Надеюсь.

Я направляюсь в раздевалку, принимая победные «дай пять» и похлопывания по спине от моих товарищей-игроков, и роюсь в рюкзаке в поисках телефона. Как и сказал Грант, там есть одно сообщение от Элизы.

Я сегодня неважно себя чувствую. Перенесем? Прости.

Мои пальцы начинают набирать ответ, говоря ей, что ей не нужно извиняться и что я увижу ее в кампусе в понедельник, если она почувствует себя лучше.

Я почти нажал «отправить», но останавливаюсь, чувствуя, как во мне снова поднимается темное беспокойство. Я бы с большим удовольствием сам пошел проведать ее, но не могу просто так отправиться к ней домой. Если ее отец вернется домой, мне будет чертовски трудно объяснить, что я там делаю.

Я бросаю телефон в свой шкафчик и снимаю форму, пытаясь придумать, как увидеть ее сегодня вечером.

Я должен быть чертовски возбужден и готовиться к вечеринке со всей школой. Мы только что выиграли игру на выпускном вечере. В этой школе такого не было с конца 90-х. Сегодня ночью никто не будет спать. Здесь будет настоящая кутерьма до рассвета, а я — квотербек. Девочки, выпивка, все, что я захочу сегодня вечером, я, наверное, мог бы щелкнуть пальцами и получить это лично в руки на серебряном блюдечке.