— Все еще есть несколько несгибаемых защитников окружающей среды, которые критикуют мою позицию в частности, и индустрии в целом.

— Прогресс обычно встречает сопротивление.

Кроуфорд начинал понимать, почему Нил, будучи Нилом, преклонялся перед Чаком Оттерманом.

Сланцевый пласт «Лернера» с залежами природного газа простирался на сто квадратных миль по юго-восточному Техасу и соседней Луизиане. Округ Прентисс находился как раз по середине. За последние несколько лет газовые компании хорошо заплатили за аренду земли и разрешения на бурение, и крупные суммы откатов осели в карманах.

Многие местные жители выражали озабоченность по поводу гидроразрыва пласта и пагубных последствий, которые процесс бурения и добычи может оказать на окружающую среду, но их было меньше, чем тех, кто радовался росту местной экономики.

Однако, вместе с ростом экономики произошел и всплеск преступности. Округ наводнили наемные рабочие, и многие из них пользовались тем, что жили вдали от дома, без жен, подруг и других оков домашней жизни. Они дрались, играли в азартные игры, пили и распутничали. Сотрудников правоохранительных органов часто вызывали в лагерь, где располагались временные общежития, либо для урегулирования споров, либо, если все закончилось кровопролитием, для следственных действий.

Исходя из всего этого, Кроуфорд решил, что один из людей Оттермана вляпался в проблемы.

Нил придвинул свой стул обратно к столу и сел.

— Чему мы обязаны такой честью, мистер Оттерман?

— Утренним новостям, — он бросил многозначительный взгляд в сторону Кроуфорда, подбросил монету и поймал в кулак. — Это был шокирующий поворот событий. Сразил меня наповал, честно говоря.

— Есть какая-то особая причина для этого? — спросил Нил.

— Я был в здании суда во время стрельбы.

Это заявление ошеломило даже Кроуфорда. Некоторое время никто не произносил ни слова, затем Нил пробормотал:

— Я... я не заметил вашего имени в списке.

— Моего имени нет в списке.

— Это все объясняет, — воскликнул Ньюджент, как будто только что открыл закон гравитации, и ухмыльнулся Кроуфорду.

Тот на мгновение задержал взгляд на Оттермане и обратился к Нилу:

— Мы с Ньюджентом обнаружили несоответствие в количестве эвакуированных людей и количестве допрошенных.

— И вы держали эту информацию при себе?

— Я был занят, — коротко ответил Кроуфорд.

Следующим Нил, вероятно, упрекнул бы Ньюджента за то, что не передал информацию, но вмешался Оттерман.

— Я прошу прощения за то, что создал путаницу, — он снова принялся подкидывать монету. — Я думал, как и все остальные, что виновником был человек, убитый на крыше. Конец истории. Сегодня утром, когда узнал новости, я понял, что должен выполнить свой гражданский долг и признаться, что ушел до того, как меня опросили.

Нил недоуменно покачал головой.

— Все здание суда было оцеплено за несколько минут. Как вам удалось уйти незамеченным?

— Прежде чем вы ответите на этот вопрос, — сказал Кроуфорд, — Я хотел бы знать, почему вы вообще были в суде.

Оттерман поерзал на стуле, повернулся и посмотрел прямо на Кроуфорда.

— Чтобы встретиться с помощником окружного прокурора

— Для чего?

— В надежде, что обвинения против одного из моих сотрудников будут сняты или переквалифицированы.

— Что он сделал?

— Утверждается, что он напал на человека с монтировкой.

— Но он невиновен.

Шутливый тон Кроуфорда заставил Оттермана улыбнуться, но улыбка не коснулась глаз.

— Нет. Он выбил дерьмо из парня. Но парень сам напросился.

— Как так?

— Жена ему изменяла, он их застукал. Но вместо того, чтобы наброситься на моего парня, мужчина набросился на свою жену.

— Ваш парень встал на ее защиту с монтировкой, — сказал Нил.

— Это верно.

— Круто. — Это сказал Ньюджент, который ловил каждое слово.

Кроуфорд был увлечен не столько историей, сколько тем, как Оттерман спокойно ее рассказывал. Он не мог точно определить, что его беспокоило, но что-то было не так. Возможно, высокомерие этого человека. Большинство людей, зайдя в полицейский участок, инстинктивно начинали нервничать, но мистер Оттерман был в высшей степени самоуверен.

Он поймал взгляд Кроуфорда, наблюдающего за его игрой с монетой, и усмехнулся.

— Раньше я выкуривал по четыре пачки в день. Теперь вместо одной вредной привычки появилась другая. Я не курю, но руки все еще требуют, чтобы их чем-то заняли.