– Они еще не маги, Валентин. Просто носители дара. Причем безграмотные!

В памяти промелькнула Амадин с учебником этикета, окруженная столовыми приборами. Рейнард нахмурился и продолжил более сурово:

– Как правило, они – изгои, крестьяне пекутся о нравственности, пожалуй, сильнее, чем священники.

Дю Барри презрительно скривился, Лайонель ухмыльнулся, а Валентин наморщил лоб, пытаясь понять о чем идет речь.

– Бастарды, Валентин, – пояснил Рейнард. – Все они – незаконнорожденные дети аристократов. Реже – внуки или правнуки.

– А-а-а, – протянул секретарь и покраснел.

– И зачем кому-то понадобилось их убивать? – подал голос Лайонель.

Инквизитор заколебался, а потом пожал плечами:

– Технический прогресс не стоит на месте, потребности в мощностях механизмов растут. Следовательно, растут потребности в магических стержнях. Я думаю, дю Морталь пытается усилить мощность за счет накопления нескольких аур в одном стержне.

– Тот взрыв? – сообразил Лайонель.

– Именно. В стержень закачивали сразу два магических дара.

– Ауры столкнулись, что и спровоцировало взрыв, поэтому стержень и разворотило. – кивнул дю Барри. – Весьма логично.

– А обескровленные тела? – поинтересовался Лайонель .

– Подумай сам, – миролюбиво предложил Великий инквизитор. – С прошлой осени мы контролируем все приюты и Академию. Дю Морталю просто неоткуда брать источник магии…

– Кроме как из бастардов, – подхватил секретарь и сразу же осекся. – Прошу прощения, монсеньор.

– Ничего страшного, тем более, вы правы, Валентин. Единственная загвоздка в этом случае – надо отобрать дар, без круга камней это не представляется возможным.

– Кровь? – Лайонель мрачно взглянул на друга. – Ее можно выкачать и без круга.

– И окунуть в нее туда нефритовый стержень.

– А если опустить сначала один конец, а потом другой, – задумчиво протянул дю Барри, – то кровь может быть разной. Но тогда нужна какая-то преграда.

– Ее не было. Полагаю, это и привело к взрыву. Нефрит постепенно напитывался магией, потоки встретились.

– Вот как?

– Да. Более того, согласно экспертизе, все стержни, найденные на месте взрыва имели одну и ту же остаточную магию.

– Следовательно, один источник? – Лайонель вопросительно посмотрел на друга.

– Два.

– А тел четыре, – словно невзначай заметил дю Барри. – Неужели, им все-таки удалось?

– Не думаю. Временная разница достаточно значительная. Скорее всего, запланированы очередные опыты, которые вот-вот пройдут где-то в окрестностях Сен-Кантена.

– И узнаем мы о них когда дом опять взлетит на воздух? – иронично спросил Лайонель.

– Возможно. А возможно и раньше… – Рейнард криво усмехнулся. – Ладно, совещание закончено. Валентин, займитесь происшествиями последних двух… нет, трех месяцев. Надо понять, нет ли еще обескровленных тел. Ли, проверь отчет по слепкам аур, его уже должны сделать. Маркиз…

– Я попытаюсь навести справки, не снял ли кто, похожий на дю Морталя дом в пригороде, – дю Барри опередил начальника. – Если они собираются испытывать стержни, им нужно какое-то безлюдное место.

– Хорошо, – инквизитор кивнул. – А я тем временем нанесу визит вежливости…

– Мне распорядиться по поводу экипажа? – встрепенулся Валентин.

– Нет, я прогуляюсь, – отмахнулся Рей, уже погруженный в свои мысли. Встреча, которую он планировал, обещала быть не из легких, и надо было тщательно подготовить те вопросы, которые он планировал задать.

Подругам не удалось спокойно погулять по улицам Сен-Кантена – полуденное солнце припекало, к тому же Мари вспомнила, что на четыре часа у нее назначена очередная примерка платья и поспешила к Николь Эш. Она звала подругу с собой, но Амадин, вспомнив осенние визиты в этот храм моды, спешно отказалась. Все еще улыбаясь своим мыслям, она вернулась в номер. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак.

– Милли, будь добра, закажи ужин в номер, – она сняла перчатки собиралась пройти в спальню, чтобы умыться.

– Милли здесь нет, – знакомый бархатистый баритон заставил замереть на пороге. Кожа вдруг покрылась мурашками, а колени задрожали. Амадин не раз представляла их встречу. Никаких шансов избежать ее даже в таком большо городе как Сан Кантен не было, но она предполагала, что это произойдет на улице или в ресторации, а не в номере отеля Ее номере.

Амадин сосчитала до десяти, и только потом повернулась. Герцог сидел в кресле в самом темном углу. Тень падала на его лицо, и рассматреть выражение не представлялось возможным, но почему-то она была уверена, что он хмурится. Сердце замерло, ухнуло куда-то, а потом понеслось вскачь.