— Я женщина. Мы на этом специализируемся.

— Итак, расскажи мне поподробнее о том, как быть медсестрой.

— Ты меняешь тему?

Он ей подмигнул.

— Я мужчина. Мы на этом специализируемся.

Она улыбнулась, и в уголках его глаз показались «гусиные лапки». Он пытался, и от этого она тоже заулыбалась.

— Я стала медсестрой из-за бабули и её историй о встрече с дедушкой в полевом госпитале. О работе с Красным Крестом в Перл Харбор. Но я также виню своих предков. Медицина в крови у семьи Китинг.

— Клиника в Малайзии.

Она кивнула.

— Это самое долгое место их пребывания. И в клинику вложили огромные инвестиции. Я думаю, этот переезд был последний.

— Ты там была?

Она снова кивнула.

— Они хотели, чтобы я осталась. И если бы не бабушка, я переехала бы. Я даже говорила с ней о том, чтобы она поехала со мной, но она привязана к горам.

— Как и большинство людей тут.

— Но не ты.

— Раньше нет. Теперь да.

Интересное противопоставление.

— Из-за того, что видел на войне?

— Потому что это то место, где я нужен.

И все же, единственное, что связывало его с этим местом, был его отец.

— Твои навыки и опыт могли бы пригодиться во многих местах.

— С меня хватило программ по экстренной медицинской помощи. А тут нужно другое. Если бы меня тут не было, некоторые из этих ребят никогда бы не увидели доктора.

— Они доверяют тебе.

— Они знали моего отца.

— Но они доверяют тебе.

— Отчасти, я так думаю.

Это было намного больше, чем отчасти. Доверие было всем для людей, которых бабушка называла друзьями. Так почему Диллон так неохотно говорил о том, что явно заслужил? И почему он выбрал жизнь на земле своего отца, хотя мог бы жить где угодно?

— Ты уже завтракала? — спросил он прежде, чем она продолжила развивать тему разговора.

Она оставила это на какое-то время, но не собиралась отступать. Он заинтриговал её, а собирать пазлы было одно из её любимейших занятий.

— Нет, вообще-то я голодна.

— Тушеное мясо Миссис Калхун подойдет?

О, ему нужно еще многому научиться.

— А я уж подумала, что Донота рассказала обо мне все.

Глава 5

Диллон получил то, что хотел. Он вернул Бренну обратно в дом до того, как она спросила, чем он занимался в амбаре. Он мог говорить с ней о войне, о жизни до войны, но о жизни после он никогда и никому не рассказывал.

Жизнь, которую он сейчас проживал, хоть и существовал, словно на автомате, казалась лучшим способом скоротать дни.

Подъем на рассвете, кофе и завтрак, встреча со Странником и несколько кругов верхом. Большинство дней он проводил в клинике, отрабатывая вечерние смены. Затем он работал в амбаре, пока от утомления не падал на кровать. Не то чтобы он сразу засыпал, как только касался головой подушки, но он был врачом и знал, отдых нужен как ничто другое.

Он нашел инструменты для работы по дереву за коробками с книгами, когда разбирал вещи отца. До этого момента он совершенно забыл о том, что его отец мастерил полки, которые он использовал в клинике и качели на крыльце, которые поскрипывали от любого веса. Также забыл об игрушках, которые отец вырезал для детишек с гор, пока, убираясь и наводя порядок, не наткнулся на незаконченный меч пирата. Ища связь.

Пытаясь найти прощение.

Достаточно.

Он открыл холодильник.

— Блинчики? Яйца?

— Если ты уже поел, я могу сама себе приготовить, — сказала Бренна, снимая с плеч пальто. — Я не хочу вклиниваться в твое расписание.

Его расписание просто жаждало перестройки.

— Я достаточно давно перекусил ломтиком кукурузного хлеба и кофе.

— Тогда позволь мне приготовить. — Она подошла к нему, остановилась, и вопросительно изогнула бровь. — Разве что у тебя числится в пациентах тот, кто в благодарность готовит для тебя.

Интересно было то, что она все еще игнорировала его резьбу по дереву. Он задумался, сколько еще времени пройдет, пока она не заметит то, что и так всем очевидно.

— Нет. Добро пожаловать на кухню. Я пытаюсь готовить по минимуму, насколько это возможно.

Затем он отошел от холодильника, а она заглянула внутрь.

— Потому что ты не умеешь или потому что не хочешь?

Он фыркнул.

— Потому что я справляюсь с готовкой хуже, чем с пациентами. И потому что большую часть времени мне не нужно этого делать.