Огромное каурое чудовище стояло с покрытыми снегом ресницами и такой же гривой. Его дыхание создало облако пара, когда оно фыркнуло. Спаситель поднял ее в седло и сел позади, усадив ее себе на колени и укутав толстым тулупом вокруг.

От него пахло кожей, сеном, насыщенной зеленью леса и снегом. Его грудь за ее спиной была широкая и теплая, бедра под ее ягодицами — крепкими. Как и на ней, на нем были перчатки, но она точно могла сказать, что его руки были большими, и, очевидно, умелыми, учитывая то, как он оседлал лошадь и вытащил ее из автомобиля.

— Я чуть не сбила оленя, — произнесла она, склонив голову.

Он наклонился, чтобы лучше расслышать ее слова и кивнул, после чего сильнее притянул ее рукой за талию. Должно быть, она замерзла намного больше, чем ощущала, и находилась в почти бредовом состоянии, поскольку единственное, о чем она могла думать, было то, как бережно ее держат, как защищают, какая она крохотная, женственная и слабая.

И как же это все-таки романтично быть спасенной рыцарем в черной ковбойской шляпе на коне.

Бренна проснулась через некоторое время и обнаружила, что она лежала в постели, не в своей, в спальне, но не бабушкиной, одета в носки, трусики и пуловер с длинными рукавами, который она носила с джинсами и которые пропали бесследно. Она понятия не имела, сколько времени пробыла здесь, и как долго спала.

Она знала наверняка, что находилась в тепле, ее лодыжка ныла, но только слегка опухла под эластичным бинтом. И она была в безопасности от бури.

За стенами завывал ветер. А с другой стороны двери потрескивал огонь, и его свет мерцал длинными желтыми языками по паркету в спальне.

Не уверена почему, но она все никак не решалась выбраться из окутавших ее одеял и подушек. Она предположила, что найдет своего рыцаря в черной ковбойской шляпе по другую сторону двери, и прежде, чем собиралась сделать это, хотела надеть джинсы.

Тем не менее, она не могла устоять. Она ощущала его силу, когда он доставал ее из машины, как он вел лошадь через бурю и оберегал её. Она сидела у него на коленях, и знала, как он движется, какими были его бедра, пресс, бока, и как он ими балансировал.

До сих пор, она не имела представления, как он выглядел. Он был неясным очертанием, тенью, с ботинками и джинсами, и в какой-то большой черной шляпой, которая у нее всегда ассоциировалась с плохими парнями. Она хотела увидеть его. Итак, она положила руку на ручку двери, повернула ее и потихоньку открыла.

Её первым впечатлением было то, что она находилась в срубе, а не обычном деревянном доме, как у бабушки. Камин из камня, в котором горел огонь, занимал всю стену постройки. Огонь был единственным источником света в комнате и отдавал намного больше тепла, чем печь бабули.

Бренна предполагала, что тут еще много чего можно увидеть… мебель, дельные вещи, декоративное оформление…но её взор задержался на спящем мужчине на диване перед огнем. Он растянулся на спине, ботинки стояли рядом на полу, ноги в носках были скрещены в лодыжках, рука лежала на лице, закрывая глаза.

Все, что она могла увидеть на лице, был его нос, рот, очень сильную челюсть, и однодневную щетину, которая выглядела темнее, чем его короткие волосы, прилизанные шляпой. Но его тело… она могла рассмотреть все, и еще одно из первых предположений оказалось правильным.

Он был крупным мужчиной. Высоким и накачанным, и был одет в ковбойскую рубашку, которая подходила для езды на коне.

Его шляпа висела на гвозде с двумя другими рядом с входной дверью, и его тяжелая дубленка, которая согревала её, висела на вешалке рядом.

Единственное, что не вписывалось в картину, была латунная пряжка пояса. Бренна стояла очень далеко, чтобы рассмотреть, что там было выгравировано, но больше походила на военную, чем ковбойскую. Интересно, и неожиданно, здесь в горах у бабушки.

Кто был этот человек? Как быстро он привезет её домой к бабушке, и почему он ехал верхом в бурю?

Но самым важным вопросом было, что он сделал с её брюками?

Глава 2

Диллон Крейг подождал, пока дверь спальни закрылась, затем убрал руку с глаз и перекатился на край дивана. Он был абсолютно уверен в том, что искала его неожиданная гостья, но не хотел, чтобы она чувствовала себя некомфортно, спрашивая незнакомого мужчину о своих брюках.

Было бы сложно избежать рассказа о том, как он снял их с неё, и знал, что никогда не смог бы вести эту беседу, не глядя на её ноги. Трусики на её бедрах, носки на её ножках и вся обнаженная кожа между этими элементами одежды. Ему было тяжело думать о чем-то другом, когда он раздевал её.