Раес вскочил на ноги с ловкостью акробата.

— Ты справился со своим гневом, юнец?

— У меня все под контролем. Пока что. — Баст слегка поклонился наставнику, прижав ладонь к груди. — Спасибо. Мы будем поддерживать связь. — С этими словами он взял Меру за руку и спустился по лестнице, даже не взглянув на Картану и не попрощавшись с ней, когда они проходили мимо.

Вопреки здравому смыслу Мера бросила на нее сочувственный взгляд. Это было все, что она успела сделать, прежде чем они свернули в коридор и спустились по лестнице, оставив грустную Картану и ее отца позади.

— Это было грубо, — сказала Мера, когда они пересекали огромные залы Лиги, направляясь к зеленым полям вокруг поместья. — Не только Картана виновата.

— Эта дурочка помолвлена с Корвусом, — проворчал он. — Она виновата в том, что идиотка.

— Ты злишься. — Мгновенно остановившись, Мера выдернула руку из его хватки. — Это потому что у тебя к ней чувства?

Он раздраженно вздохнул.

— Да, но не так, как ты думаешь.

— Объясни.

Он этого не сделал. Вместо этого его серебристые крылья возникли из воздуха, широко расправившись за его спиной. Он раздраженно фыркнул, протянув к Мере руку.

— Ты идешь или нет?

— Просеиваться было бы практичнее, — заметила она, просто назло ему.

Баст закатил глаза и нетерпеливо хмыкнул.

— Ты сама знаешь, что не каждый сидхе умеет просеиваться.

— Почему?

— Должна быть четкая цель и стойкость, чтобы достичь пункта назначения, — объяснил он и сжал челюсть. — И для того чтобы впервые просеяться, нужно быть в отчаянии.

— И ты никогда не впадал в отчаяние?

— Было такое, но просеивание также отнимает много энергии. Мало кто из фейри может просеиваться больше одного или двух раз подряд. Кроме того, разве летать не веселее? — Он жестом пригласил ее подойти поближе. — Нам пора. Нельзя терять время

Счастье закружилось в ее груди.

Баст прав: летать потрясающе. Мера уже давно мечтала сделать это снова, и она не отказалась бы от такого шанса. Подойдя ближе, она позволила Басту заключить ее в объятия. Он легко поднял ее, как будто Мера сделана из бумаги.

Обхватив его за шею, она вдохнула его мускусный аромат. В животе разлилось желание, но она быстро справилась с ним.

— Полетели, напарник.

Баст одарил ее озорной улыбкой, и они взмыли в небо.

— Ура! — закричала Мера. Пока они летели, ветер хлестал ее по лицу и трепал волосы.

Восторг только усиливался, когда Баст снова и снова описывал петлю в небе. По сравнению с этим американские горки — сущий пустяк.

Это было так весело!

Они летели все дальше и дальше, пока Баст не полетел по прямой, давая Мере время отдышаться.

Слегка отстранившись, Баст наблюдал за ней теплыми голубыми глазами, его пальцы впивались в ее кожу, удерживая ее рядом.

Так близко.

— Это напоминает тебе о водных течениях? — спросил он.

Мера нетерпеливо кивнула, не в силах сдержать улыбку. Тем не менее ее ревнивая, мелочная сирена продолжала копаться в подсознании Меры, не желая останавливаться, пока не получит четкого ответа о Картане.

— Итак, — осторожно начала она. — Твоя бывшая обещана твоему брату Корвусу. Злиться — это нормально, Баст. Очевидно, ты все еще любишь ее.

Он уставился вперед, выбившиеся пряди его пучка дико хлестали по лицу,

— Я люблю ее, — наконец согласился он.

Копье в животе не принесло бы столько боли, как эти слова. Мера с трудом сглотнула, в горле у нее першило, как будто она наелась гвоздей, но попыталась сохранить спокойный вид.

— Ты должен сказать ей, что чувствуешь.

— Картана мне небезразлична, просто не в том смысле, в каком ты думаешь. — Он раздраженно прищелкнул языком. — Ты когда-нибудь слушаешь меня, акритана?

— Тогда объясни мне.

— Картана полюбила меня раньше, чем я полюбил ее, и даже тогда я любил ее недостаточно. Это было несправедливо, котенок. — Он поморщился, как будто попробовал что-то горькое. — Я причинил ей боль, когда уходил. Я только и делал, что причинял ей боль, и все равно она простила меня. Она самая добрая, понимающая фейри в этом мире. Просто она такая, какая есть. Картана ничего не может поделать со своей натурой.

— Это мило, — призналась Мера, зная, что именно поэтому она не могла ненавидеть дочь Раеса.

Потому что Картана чертовски милая.

— Так и есть, — согласился он. — Но сейчас она с Корвусом, и это меня пугает. Моему брату никто не нужен, особенно такая милая фейри, как она. — Он склонил голову набок. — Я люблю ее за то, что она отдала мне свое тело и душу, за то, что любила меня, когда не мог ответить ей взаимностью. Но никогда не смог бы быть с кем-то таким нежным, как Корти. И честно говоря, Корвус тоже не сможет.