К аудиозаписи был прикреплён видеофайл, открыв который Алисия увидела саму себя, с улыбкой играющей с куклами, находясь в стеклянной камере. По обстановке было видно, что ей всё же оформили хоть минимальные удобства, а некоторым она приветливо махала рукой, улыбаясь.

— Запись 371: Это ужасно! Проклятый Альянс атакует комплекс! Вся работа насмарку! Чертовы военные дубы! Но не это страшно. Наш человек сообщил, что в комплекс зашел Объект! Она здесь! Лично! У нас нет другого выхода, кроме как проверить наш прототип в бою против... Оригинала. В поведенческие ограничители были введены команды на захват оригинала хотя бы живой, это уже будет хорошим козырем в разговоре с Призраком. А я пока буду готовиться к эвакуации... Заметка для себя, забрать данные с этого терминала перед уходом.

Когда запись закончилась, Алисия стояла как соляной столп, и Ричард просто боялся к ней прикоснутся. Ожив, она трясущимися руками сорвала с себя шлем, оперившись руками о стол и глубоко задышала, а еле сдерживаемые эмоции выплёскивались небольшими вспышками биотики.

— Дженкинс, — прохрипела она, — скачай всё, что сможешь с этих терминалов, мой инструментрон сдох.

— Да, конечно, — очнувшийся Лерой принялся за дело, пока Хакетт пыталась отдышаться и осознать, что она только что услышала. В то время, как первичная растерянность отступала, вместо неё приходила ненависть. К Церберу, к учёным, что мучили тут подопытных, к Призраку, который готов пойти по трупам ради какого-то иллюзорного господства человечества. А ещё жалость к той, кого они назвали прототипом, и что-то странное - новое для неё. Она подняла глаза на свою копию.

— Нет. Ты не копия, не клон, не объект, — прошептала она себе под нос, — сестра. И я вытащу тебя отсюда, даже если придётся поубивать всех, кто встанет у меня на пути!

Дверь с тихим шипением открылась пропуская внутрь седовласого учёного. Бормоча что-то себе под нос он не сразу заметил незваных гостей, — о боже! Кто вы такие? Что вы тут делаете?! — в страхе запричитал он. А увидев Алисию побледнел до такого же цвета, какими были его волосы, — Объект?

В ответ глаза Алисии распахнулись до максимально возможных размеров, она вспыхнула словно факел и схватила вбежавшего учёного в захват, — ОБЪЕКТ?! Я НЕ ВЕЩЬ! Я - АЛИСИЯ ХАКЕТТ! — взревела она, — молись тому кому ты там служишь, кусок дерьма. Я распотрошу тебя, как ты это делал в другими!

Не давая старику упасть Хакетт заставила того отлевитировать через шлюз к столу, за которым учёные проводили вскрытия, и приковала кандалами.

— Нет. Не надо! Вся моя работа! Всё было нацелено на улучшение людей! Ради блага всего человечества! — даже сейчас он пытался доказать что-то. Он не молил о пощаде, не извинялся, не раскаивался, — отпусти меня, сумасшедшая! Я могу сделать нас сильными! Ты сделаешь всех сильнее! Отпусти, кому говорят!

— Ты безумен, — оскалившись сквозь зубы прошипела та, — подвергнуть бы тебя всему тому, что пережил твой «прототип» и другие подопытные. Но я не животное, в отличии от тебя. Да и руки марать о такую падаль... — договорить она не смогла из-за удушающей ненависти и активировала разделку.

Лаборатория наполнилась криками агонии и боли, проклятьями и попытками остановить. Но механические руки не знали пощады, а Алисия была сейчас не лучше машины.

Хакетт же чувствовала удовлетворение. Извращённое и невыносимое. Она поступила неправильно. Нужно было либо пристрелить его, либо доставить на блюдце Альянсу, чтобы следаки вытянули из «профессора» всё. Но сейчас ей было плевать на это. Монстр должен получить по заслугам. За все загубленные жизни. За всю боль, что он и ему подобные причинили.

— Гори в аду, чертов ублюдок, — прошептала девушка, отводя взгляд от того месива, в которое превратился живодёр. Прежде, чем покинуть помещение, она сорвала с уже мёртвого профессора ключ-карту и вышла, закрыв дверь, чтобы расходящаяся вонь не мешала действовать дальше.

Дженкинс в это время показывал свой внутренний мир в углу, извергая ранее съеденную еду. Хакетт его не винила. Наивный юноша, что сбежал из дома ради приключений и тут такое. Хочешь или нет, блевать будешь дальше, чем видеть. Главное, чтобы он остался в себе. Лишь бы снял с себя розовые очки.

— Дженкинс, когда закончишь показывать свой внутренний мир, найди что-нибудь, во что можно будет укутать мою... Сестру, а я пока разберусь, как это сделать.

— Хорошо, — с трудом ответил парень утирая рот какой-то тряпкой.

Снова подойдя к колбе со своей «копией», Алисия положила на неё руку и прошептала, — потерпи, сейчас я тебя вытащу оттуда, а потом мы уйдём... Уйдём домой, где нас ждут, — и та, словно услышав, дёрнулась во сне. Её лицо озарила лёгкая улыбка, которая отзеркалилась и на лице Хакетт.

Лаборатория JFD-111. Лаборатория Х. За сутки до этого.

Сегодня ей было не по себе. Обычные развлечения не приносили никакой радости, а «друзья» ходили какие-то мрачные. Это внушало некий страх, предчувствие чего-то неприятного и страшного. Особенно пугал «плохой друг». Остальные называли его профессор Ларсон. Она не знала значения слова - профессор, но этот человек пугал своими рассуждениями и пристальным взглядом, от которого пробегали мурашки до самого кончика хвоста. Он и раньше был грубым и неприветливым, в отличии от других посетителей. Те приносили интересные книги и игрушки, а иногда даже играли, когда «профессор» не видел.