Тем временем эта вьга крепчала, становилась масштабней и злее. И вот уже в десяти метрах от меня бушевал снежный буран, вздымая и опрокидывая залежи снега, срывая с промёрзшей земли сверкающий на солнце покров. А затем словно остановилось само время. Большущий, как расправленная невидимыми руками одеяло, снежный квадрат засветился на воздухе, замерев тысячей пушистых снежинок. Я невольно сделал шаг к подножью замка, готовый в любой момент отступить к школе. Что еще за шутки?

Через мгновение квадрат засветился мягким зеленоватым маревом, пошел волнами, и из него, словно из соседней комнаты, ступила закутанная в длинную черную хламиду фигура. Я, оторопев, узнал в путешествующем столь странным образом человеке одну из Верховных Ведьм Черной Усадьбы! Пышная, бледная как поганка, одутловатая, украшенная бородавками, с улыбкой, приятной, как мясорубка, Гульфия собственной персоной! А одете вовсе не в хламиду, а в истрепанную лисью шубу, с претензией на изящество стиля. Она улыбалась мне, как старому знакомому и лучилась подлинной радостью, напоминая нажравшуюся свежих мух жабу. Вот так встреча!

– Слышь, профессор, - немного простуженно прогундосила она.
– Ты как будто просто охренительно рад меня видеть! Так смотришь, что еще немного и я начну краснеть, как малолетняя шлюшка перед возбуждённым жеребцом.

Аналогии, конечно, у этой озабоченной дамочки еще те. Я, откашлявшись, довольно сухо произнёс:

– Хм, не скажу, что ожидал вас увидеть, гражданочка, в такой близости от Школы. Решила подтянуть образование? Могу порекомендовать пару достойных учителей! Хотя, боюсь, в вашем случае наука будет бессильна.

– Все шутишь, профессор, изгаляешься, - тяжело отдуваясь, сказала ведьма, словно проделала весь путь сюда пешкодралом через сугробы.
– Хотя имеешь право, чего уж там... В прошлый раз ты здорово нас надул. Особенно Вальпургию. Натянул, скажем так, всем глаз на жопу. Она только утром очухалась. Чем ты ее свалил, родимый? Не поделишься рецептиком?

Гульфия омерзительно ухмыляясь, подмигнула мне, как старому товарищу по детским пакостям. Я, вздохнув, демонстративно посмотрел на солнце. Оно уже давно перевалило за зенит. Поняв мой намек, ведьма хмыкнула.

– Тебе большой привет от Вальпургии, - она скривилась, словно увидела водящих хороводы детишек на школьном утреннике.
– Просила передать, что мечтает повторить вашу незабываемую ночь! Хрм, так было у вас что или не было, а, профессор? Мы с подругами уже все мозги выели в раздумьях.

И эта туда же! Я задумался. С одной стороны, конечно, льстит, что даже главная, ведьма помнит о тебе и намекает на толстые обстоятельства. С другой... Глаз за глаз. Ведьмы есть ведьмы. Верить им нельзя ни на грош.

– Что-то еще?

– Верховная шлет привет и просила кое что передать на словах, - потирая когтистые клешни, сказала толстуха. На морозе ее личико, более привычно сморевшееся бы на голове ящерицы, даже порозовело. Свежий воздух всегда на пользу. Ей бы еще кое-какие физические занятия не помешали в нагрузку!

– И что же это - признание в вечной любви?
– не удержался я от очередной подначки. Гульфия тяжко вздохнула и сочувственно произнесла:

– Эх, вижу, нормальный ты мужик, Даркен. Правильный. Стоящий мужик. Не то, что это тухлое дерьмо из Школы, - она пренебрежительно мотнула кудлатой головой, не знающей, что такое расческа, в сторону громады Колдовгаста.
– Нормальный, только не уваженный. Бабу бы тебе, профессор. А то, небось, уже от рукоблудия и мозоли натер, так скоро и волшебную палочку не удержишь!

Я невольно покраснел, как застуканный за тем, в чем она меня подозревала, подросток. Куда это она клонит, слониха бородавчатая?

– Вот, например, я! Тоже, вроде, баба хоть куда, видная, а без мужичка то все одно, - продолжала размышлять ведьма, напрочь забыв, для чего она здесь на холоде морозит свою толстую задницу. Я поспешил ее вернуть в прежнее русло.

– Ближе к делу, уважаемая. Вы говорили, что Вальпургия передала мне некую информацию. Я внимательно слушаю.

Вырвавшись из приятственных дум, связанных с вероятным брачным союзом, Гульфия хрипло проквакала:

– В Чащобе Мрака зашевелилась древняя волшба. Мы, ведьмы, чуем такие штуки. Готовься к большим неприятностям, Даркен. Эта волшба уже поселилась в твоей Школе. И оплетает все больше и больше... Еще в том году мы почувствовали, что древняя могила начала пробуждаться, да.

– Мы думаем об одном и том же ?
– я внимательно ловил каждое сказанное слово пришлой ведьмы.

– Не знаю я, о чем ты там думаешь, - проворчала Гульфия.
– А только Хозяйка Усадьбы просила передать, что тот, кто Не умер, возвращается. И уже имеет в мире живых сподвижников. В прошлом году что-то случилось, что нарушило его сон. Кровь волшебника пролилась в древнем лесу. И это было началом.

Я жадно ухватился за ее слова. Проклятье, вот это действительно, информация так информация!

– Волшебника? Какого? Когда именно? Что там произошло?

Гульфия вполне ненаигранно удрученно покачала головой.

– О том нам неведомо. Но мы, ведьмы, довольны тем миром, в котором мы живём, и тем порядком, которого придерживаемся. Другого нам не надо. Если можешь что-то сделать, делай. Древнее пророчество Малого Народа вот-вот сбудется. Скоро все силы сойдутся в нужной точке. Время на исходе, помни об этом.