Топая к своему подъезду, я наконец сообразил, что в Михайловске потеплело, снег полностью сошел и расчирикались воробьи, приветствуя весну, словно не четыре дня прошло, а целый месяц. Будто бы город тоже нас встречал теплом, готовился.

Хотелось сделать жене что-то приятное, например, заказать готовой еды, чтобы без просто смотреть кино, обнявшись и не суетясь. Но, когда поднялся к себе, обнаружил полный холодильник деликатесов — Рина ждала меня вчера, наготовила кучу всего. Даже безалкогольное шампанское взяла для антуража.

Устыдившись, я в Комсети нашел службу доставки цветов и заказал белые розы, самый большой букет, попросил доставить в течение получаса.

Но, как назло, курьер задерживался, а вот Рина прибыла раньше обещанного. Обняла меня, не снимая пальто. Встала на цыпочки и уткнулась холодным носом в ключицу.

Я провел рукой по ее волосам и спросил:

— Вчера тебе быстро сказали, что рейс перенесли? Ты не волновалась?

— Нет. А что случилось?

Она отстранилась, заглядывая в глаза.

— Откатом накрыло, был нетранспортабельным, — поморщившись, ответил я.

Жена отреагировала странно, улыбнулась и сказала:

— Вот это ты у меня крутой! Ты представь только — ради тебя рейс самолета перенесли…

В дверь позвонили.

— Мы кого-то ждем? — встревожилась Рина, я помог ей снять плащ, повесил его на вешалку и молча распахнул дверь.

Картина была, как из мультика, где щенок дарит цветы «просто так» — колоссальный букет на ножках. Девушка ахнула, поцеловала меня в щеку.

— Какая красота!

Из-за цветов выглянул лопоухий парнишка-курьер, Рина приняла букет и зарылась в него носом.

— Пахнут! Спаси-ибо! — Всхлипнув, она вытерла слезинку свободной рукой и вдруг расплакалась. — Господи, как же я счастлива! За какие заслуги это мне?

Я улыбнулся. В ее положении многие девушки слезливы.

Немного поконкурировав за право накрыть на стол, я победил. Мы вкусили Рининых кулинарных изысков, а потом, обнявшись, улеглись смотреть фильм, как я и хотел.

Трудное и неприятное позади. Я дома. И, черт побери, тоже готов пустить слезу умиления! Потому что счастлив, безумно счастлив.

Все потом: изнурительные тренировки, игры в Чемпионате СССР, понятные и простые, пресс-конференции. Сегодня позволю себе расслабиться и забыться, жаль, что алкоголь на это мое тело действует плохо.

На встречу с общественностью мы ехали в серебристом автобусе, она планировалась в огромном концертном зале дома культуры, ожидались журналисты со всего Союза, ажиотаж был, как вокруг национальной сборной и даже больше. Потому что, в отличие от сборной, честно продувшей итальянцам, мы привезли ничью, порадовали народ и возмутили одновременно.

Теперь каждый житель Михайловска считал своим долгом поддержать любимую команду, и автобус встречали задолго до подъезда к месту встречи. Увешанные флагами и лентами машины ехали за нами колонной, которая все увеличивалась.

Стоящие вдоль обочины болельщики, в том числе девушки, махали флагами, взрывали хлопушки, разбрызгивая конфетти.

Возле дворца культуры был настоящий митинг, где кто-то кричал в громкоговоритель: «Титан», мы с тобой' — а милиция слилась с народом в едином порыве.

Во истину, футбол — объединяет! Даже на Первомай не наблюдалось такой солидарности. Когда автобус подъехал прямиком к центральному входу в здание, милиция быстро окружила его, чтобы нас не залюбили до смерти. Махая болельщикам руками и раздавая воздушные поцелуи, под грянувший гимн «Титана» мы вошли внутрь здания, где ожидали журналисты мелких изданий и блогеры, которым не хватило пригласительных.

Директор дворца культуры повел нас через узкий коридор с красной ковровой дорожкой за кулисы. На сцене ведущие, щеголь в праздничном черном костюме и фигуристая брюнетка, актриса местного театра, рассказывали, какой сложный путь проделала команда «Титан».

Странно, но после стольких злоключений и публичных выступлений, я приятно волновался — не как на экзамене, скорее, как на вручении диплома.

Первыми на сцену пригласили Тирликаса и Димидко — от оваций я чуть не оглох. Сан Саныч толкнул заранее подготовленную речь. Причем ту, что написали спичрайтеры, он отверг, предпочел говорить от души, пусть и не так складно.

— Спасибо, друзья! Так поддержали, просто до слез!

Мне показалось, или у него дрожит голос? Не показалось, вон, глаза утирает.