— Ах, леди интересуется аркой, — наконец сообразила одна из торговок.

— Ну а как иначе? — улыбнулась я.

Народ отреагировал спокойно, мой интерес был понятен. Но многие посмотрели с грустью, а старший стражник даже сказал:

— Если думаете про ремонт, то зря. С этой аркой всё хорошо, проблема-то не в ней. Повреждена главная — та, что в замке.

Про это мне тоже было известно, и я кивнула.

Вот только…

— Если с аркой всё в порядке, то почему вы позволяете торговцам портить камень? — придвинувшись к нему почти вплотную, тихо вопросила я.

Стражник застыл, глянул недоумённо. А я поморщилась, понимая, что не с того начинаю своё временное правление. Впрочем, я тут ненадолго, так чего переживать?

— Вы могли бы убрать? — Я указала на несколько висевших передо мной рубах.

Рубахи тут же сняли, и я увидела вбитые в сложный магический механизм гвозди. Я не артефактор, но пришлось сделать очень глубокий вдох, чтобы не сказать всё, что думаю по этому поводу. У меня аж язык зачесался!

И зачесался ещё сильнее, когда увидела «клеймо».

Артефакторика — сложное и очень престижное занятие. Последние три века она пребывала в большом упадке, и мало кто помнил имена мастеров древности, но не узнать это клеймо я не могла.

В сложном сплетении желобков виделся круг с родовой символикой моего отца. Смутные предчувствия, которые возникли в момент обнаружения арки, оправдались. Это было странно! Вот просто странно. Настолько, что я хмыкнула, а стражник спросил почти шёпотом:

— Прикажете убрать торговцев?

Я подумала, и…

— Нет.

Герцогиня я всё-таки номинальная, и не имею ни малейшего желания портить отношения с народом. Я лучше капну на мозг Грею — пусть эту проблему решает он. А я буду улыбаться, шутить и с большим удовольствием тратить деньги.

О! Кстати!

— Вон та рубаха сколько стоит? — Резко сменила тему я.

Торговка, на чей товар указала, встрепенулась. Женщина попыталась отдать рубаху даром, но я предпочла заплатить. И опять не могла не фыркать — рубаха была мужской, под размер Грея. Дожили! Я, Ариадна Тарс-Марай, покупаю мерзкому Морвелю рубашки! Куда катится мир?

Я потратила всё. Абсолютно. До последней монетки!

Накупила такого, что не пригодится ну вообще никогда!

Зато народ смотрел с обожанием, желал мне счастья, здоровья и всего самого наилучшего. Стражники превратились в носильщиков, служанки были нагружены свёртками по самую макушку — именно в таком состоянии наша процессия направилась обратно к карете. В небе светило солнце, лёгкий ветерок доносил приятные ароматы раннего лета, и ничто не предвещало беды.

А потом раздался крик.

Даже не крик, а ор, на который оглянулись абсолютно все. Когда зеваки начали разбегаться, мы были примерно на середине площади, у самого фонтана. Я не ожидала и впала в ступор, а стражники побросали свёртки и, выхватив из ножен мечи, встали живым щитом.

Служанки завизжали, а я, наконец, различила в диком оре нечто внятное:

— Сайгирс! Сайгирс! Спасайтесь!

Я выглянула из своего укрытия, чтобы увидеть серебристый смерч, который нёсся прямо на нас. Мощный, непонятный, ростом чуть ниже меня…

— Госпожа, за спину! — грозно прорычал кто-то из стражников, и я почти подчинилась.

Почти, потому что, оказавшись на площади, смерч вдруг замедлился. Свечение потускнело, а непонятный «сайгирс» словно споткнулся. Люди, которые бежали следом за ним, наоборот ускорились. В их руках были длинные палки с чем-то острым на концах.

Сайгирс пробежал ещё немного и рухнул на брусчатку. Сопровождавшие меня стражники немного расслабились, а я призвала ледяную цепь и приказала:

— Всем стоять!

Получилось не просто громко — оглушительно!

Миг, и все замерли. Даже мордовороты с заострёнными палками остановились, шокировано глядя на проявление боевой магии. Ещё секунда, и до меня долетели удивлённые шепотки:

— Магичка? Она боевая магичка?

Видимо об этом аспекте подданные Грея Морвеля ещё не знали. Ну что ж, теперь будут знать.

Я вышла из-за спин стражников и тут же услышала:

— Госпожа, стойте! Не надо.

Я хмуро посмотрела на старшего, а тот, разгадав мои намерения, сильно побледнел.