— Наши предки не были согласны с клеймом позора. Они сражались. И несли истинный стяг Нелидовых, а не эту жалкую замену, что висит над тобой. — Я указал на знамя с луком и копьём, висевшее над троном.

— Лют… — процедил Владимир, как бы предупреждая, что всему есть свой предел.

— Лют Велиславович, — процедил я в ответ. И добавил, выделив особо: — Нелидов.

Это стало последней каплей.

Владимир наконец-то исказился в гневе, до скрипа сжал подлокотники и, брызжа слюной, крикнул:

— Горыня!

Тот шустро появился в дверях с предвкушающим видом.

— Забери этого паршивца и кинь в темницу! В самый сырой и тёмный угол, который найдёшь! И чтоб ничего, кроме чёрствого хлеба и воды ему не давали, понял?!

— Д-да, батька!

Горыня, не привыкший видеть главу в таком виде, быстро подобрался ко мне и хотел было схватить за шиворот, но я выставил руку и отпихнул его здоровенную кисть.

— Сам пойду, — сказал я ему.

Чувствуя на себе испепеляющий взгляд Владимира, я удалился.

Горыня молчал всю дорогу до темницы, хотя ещё недавно жаждал отыграться на мне за наглость, которую пришлось стерпеть. Лишь коротко буркнул, когда мы добрались до окованной железом двери, ведущей в полуземлянку, которая и служила темницей:

— Иди.

Внутри было сыро и темно. Прямо как желал Владимир. И каждый угол не уступал другому по этим мрачным характеристикам, так что искать Горыне ничего не пришлось.

Я уселся на твёрдой грубой лежанке, облокотившись на стену из почерневших брёвен. Горыня ещё держал дверь открытой, и слабый свет фонарей, которые держали патрульные, позволял немного оглядеться.

— Что у вас случилось? — вдруг спросил здоровяк неожиданно дружелюбным тоном.

— Не сошлись во мнении по очень важному вопросу.

Я прикрыл глаза. От усталости даже в таком месте заснуть было довольно легко.

Горыня ещё какое-то время раздумывал нал моим ответом, а затем молча закрыл скрипучую дверь.

А я начал засыпать, вспоминая послание Анны.

?-?----??----?-?

— Лют! — голос Елены прорезался сквозь сон и толсты земляные стены темницы. — Лют, ты меня слышишь?! Ответь!

Слипшиеся веки неохотно раскрывались. Лежанка должна быть жутко неудобной по всем законам мироздания, но сейчас она казалась мягче облака и прямо-таки не отпускала из своих нежных объятий.

— Пустите! — требовала Елена. — Пустите или я за себя не отвечаю!

Похоже, угроза сработала, и стражник за дверью поддался. Раздался свистящий скрип, от которого дёрнулось ухо, и чуть приподнялся уголок рта.

Моя наставница по знахарству влетела в темницу так ловко и быстро, словно совсем не заботилась о своём аккуратном элегантном наряде. Но я к тому времени уже стоял у входа и не позволил ей испачкаться слишком сильно.

— Лют! — воскликнула она, обхватывая мягкими тёплыми руками моё лицо. — Ты в порядке? Что случилось, почему тебя кинули в эту яму?

Пришлось чуть ли не вытолкнуть её наружу. Солнечный свет ударил в глаза и заставил сощуриться. Я взглянул на растерянного стражника, который разрывался между приказом сторожить меня — то есть, преступника. И страхом оказаться в немилости лучшего лекаря в роду. Или даже во всём городе.

— За дело, Елена Ярославовна, — не стал я скрывать. — Не волнуйтесь, всё хорошо. Выспался наконец.

— Аннушка утром прибежала, — не унималась наставница, — сказала, ты в опасности! А потом мы узнали, что тебя посадили в темницу. Ужас какой-то!

Кажется, и сама Елена вернулась из мастерской только под утро. Иначе заметила бы, что дочка не ночевала дома.

Браслав вместе с Владиславом отправились к Злобиным, чтобы утрясти детали будущей свадьбы. Так что дома за старшую оставалась Софья.

А вот почему она не спохватилась — отдельный вопрос. Ответа на который искать не стоит.

— Елена Ярославовна, всё в порядке. Не волнуйтесь, — я снова попытался успокоить её. — Думаю, на ближайшем Совете всем всё расскажут.

Было приятно, что за меня беспокоятся. У ворот даже стояла сама Аня, но её почему-то не пропускали. Я помахал ей, но в ответ увидел лишь обиженную отвернувшуюся мордашку.

Ну, не зря с собой не потащил. Вдвоём в темнице было бы тесновато.

— Не бойся, Лют! — не унималась Елена. — Я поговорю с Владимиром Всеславовичем. Твой рецепт… Я всю ночь над ним работала и… — Она оглянулась на стражника и решила не договаривать. Лишь заговорщически подмигнула мне. — Это большой успех! И если бы не ты, ничего бы…