Я провёл рукой по волосам.

— Мне нужно найти её, Рокко. Я не могу потерять её. Просто не могу.

— Здесь слишком опасно. Это…

— Мне похуй! Я сделал это. Я окунул её в свой опасный мир. И я собираюсь спасти её. Ты меня понимаешь? — перебил я, моя ярость достигла неконтролируемой стадии.

— Я отведу вас туда, где, как я видел, она заходила внутрь, — предложил Дэниел.

— Выясни, что, черт возьми, происходит, Рокко. Приведи сюда ещё солдат. Сейчас же. Окружите это гребаное место.

— Принято, босс, — прорычал Рокко.

Дэниел повёл меня на другую сторону дома, через лабиринт пожарных, профессионалы, наконец, добились успеха. Я по-прежнему был потрясён тем, какой ущерб был нанесен. Христос. Нас не было всего два часа, а здесь уже столько разрушений?

— Она прошла здесь. Клянусь Богом, я пытался остановить её.

— Да, я услышал тебя с первого раза. Я найду её. — Я заметил на земле фонарик и бросился к нему, сжимая в руке. — Проверь, чтобы весь периметр был охвачен! — приказал я Рокко, прежде чем направиться к дому.

— Да, сэр.

— Эй! — окликнул незнакомый мужской голос. — Вы не можете туда войти. Здесь слишком нестабильно.

— Черта с два не могу.

Я вбежал внутрь, переводя луч фонаря с одной стороны разрушенной комнаты на другую, пробираясь сквозь завалы. Я слышал, как падали куски дерева, как обваливались части потолка. Что-то обрушилось на мои плечи, швырнув меня вперёд, на пол.

Ничто не могло остановить меня в этот момент. Я спасу её. А потом, если потребуется, сожгу город дотла, чтобы найти виновного. Пришло время сделать заявление, которое наши враги никогда не забудут.

— Делани!

Всё было жутко, и даже при свете фонаря туманная дымка мешала мне видеть что-либо дальше, чем на расстоянии пары футов. Я знал, что находиться здесь опасно, безрассудно, но это не имело значения. Я бы умер, чтобы спасти женщину, которую люблю.

Ебануться.

Теперь я решил, наконец-то, начать любить кого-то? Может быть, часть своей жизни я знал, что Делани — та единственная. Как нелепо. Это невозможно.

Я протиснулся в другую комнату, хватая ртом воздух. Здесь было слишком много мусора. Не было никаких шансов, что она забралась так далеко, а если и забралась, я боялся, что она уже надышалась дымом. Я направился обратно к лестнице, сделав полный круг, прислушиваясь к любым признакам того, куда она могла пойти.

— Делани! — время перестало существовать, все звуки исчезли, кроме быстрого биения моего сердца и ощущения, что вокруг нас тикает бомба замедленного действия. — Делани!

Гав…

Какого хрена?

— Сэйди. Иди сюда, девочка. Где ты?

Шум. Приятный звук, как будто собака отчаянно пыталась добраться до меня. Я помчался вверх по лестнице, что-то острое вонзилось мне в ногу, боль была невыносимой. Но мне было наплевать.

— Сэйди. Сэйди! Делани!

Гав. Гав. Гав. Гав.

Из темноты ко мне подскочила Сэйди и остановилась в футе от меня. Затем она повернулась и пошла в том направлении, откуда пришла. Она хотела, чтобы я последовал за ней. Теперь ничто не помешает мне найти и спасти двух моих девочек.

— Давай, девочка. Помоги мне найти Делани.

Я закашлялся и вынужден был опуститься на колени. Мои глаза горели, голова раскалывалась, но я не сдавался.

Гав!

Лай Сэйди становился всё настойчивее и громче.

Я двинулся вперёд, заметив груду мусора. Спустившись на пол, я начал как сумасшедший разбрасывать куски стеновых панелей, чертов светильник, доски и прочий хлам. Я услышал треск. У меня была всего доля секунды, чтобы увернуться от падающей балки, и я был в шоке, когда она отрикошетила от части мебели. Что б меня. Мой гнев только усиливался, ярость была всепоглощающей.

Затем я обратила внимание на волосы. Рыжие волосы. О, боже мой. Я нашёл её.

Пожалуйста, Боже. Пусть она будет жива.

Пожалуйста. Я был готов пообещать свою душу дьяволу, лишь бы спасти её, если бы уже не отдал её добровольно. Я подполз ближе, поднёс фонарик поближе, игнорируя боль в ноге, разбрасывая повсюду обломки, чтобы добраться до любимой.

— О, боже. Делани. — Смахивая пыль и пепел с её лица, я задержал дыхание и приложил пальцы к пульсу у неё на шее. — Слава Богу.

Сэйди лаяла без умолку, и я воспринял это предупреждение всерьез.

— Мы уходим, девочка. Тебе придется показывать дорогу.

Я схватил фонарик и осторожно взял Делани на руки. Со всех сторон нас окружали трескучие звуки, синее пламя становилось неуправляемым. Вонь стояла невыносимая — бензин и ещё какие-то катализаторы. Как, чёрт возьми, это случилось?

Когда её веки дрогнули и открылись, я покачал головой.

— Франсуа… он был… здесь.

Её голос был сдавленным, едва слышным, но она была жива. Слава ебаному Богу, она жива. Что, нахрен, она имела в виду под словом «он»? Видела ли она поджигателя?