Посреди, прямо на полу лежит тело Рэйвен. На ней майка и джинсы, вся неприкрытая кожа белая. После такого обморожения не выживают. Она определенно мертва. Да как же так? Как так? Я не успел! Мне хочется выть в голосину от нахлынувшей горечи. Мне прямо физически больно от её потери.

Несколько мгновений мозг борется сам с собой. Хочу подбежать и поднять, но боюсь, что в руках окажется замерзшее изваяние. Надо отвернуться и не смотреть, но я не могу. Она безумно красивая. Была. Рыжие волосы лужей огня растеклись вокруг головы. Глаза закрыты. Пытаюсь разглядеть, вздымается ли её грудь — нет движения. Она мертва. И, кажется, я не смогу найти её убийц.

Стоит представить, как она умирала, делается совсем тошно. Это жестоко — замуровать её в морозилке!

Кто мог такое сделать? Она же совсем ещё девчонка!

Мэтт обгоняет меня, падает рядом с Рэй на колени, трогает шею, и она… чуть шевелится. Мотаю головой, чтобы сбросить наваждение.

— Пульс есть! Есть пульс! — кричит Мэтт. — В клинику! Срочно! Её надо отогреть! Мы ещё можем её спасти, Шейд!

Я в два прыжка оказываюсь рядом, оттесняю его от любимой и подхватываю её на руки. Бляха. Ледяная вся. Похоже, прикосновение причиняет Рэй боль, она кривит бумажно бледное лицо с синими губами. А потом тянет носом и, кажется, успокаивается. Сердце больно сжимается, что с ней это случилось, но она меня учуяла, и ей стало спокойнее. Моя девочка.

Дальше все как в тумане. Я доношу её до палаты интенсивной терапии в клинике, оставляю Мэтту. Он что-то командует. Какую-то «ванную с добавлением льда», «потом долив теплой воды», «нужна правильная температура». А я сижу слушаю это и понимаю, что я больше никогда в жизни не оставлю Рэй одну. Это была роковая ошибка — разделиться. Вместе мы на многое способны, а порознь — только жди беды. К ни го ед . нет

Какое-то время жду у палаты. Туда завозят и выкатывают различные аппараты для лечения или диагностики. Я не силен в этом, просто механически отсекаю движение.

Тяжело сидеть без дела. Спускаюсь на один этаж и направляюсь к морозильной камере. Я заметил кое-какую странность там, и сейчас хочу подтвердить догадки.

В рефрижираторе зажигается свет, когда я туда вхожу. На полу мгновенно выступает изморось, и покрывает его новым слоем. По слоям этого инея можно увидеть следы.

Моя догадка подтверждается. Я видел тут отметины, которых быть не должно. Отчетливо различаю наши с Мэттом следы, а под ними слоем ниже — следы женских шпилек. Несколько. И линии, которые могут остаться от нешироких колес, какие бывают на инвалидных креслах.

Если Рэй не сможет опознать убийц, думаю, они засветились на камерах, когда брали оборудование со склада. Но самое главное, я теперь почти уверен, что Рэйвен не сама сюда пришла. Не было возни или борьбы. Я помню, как она дралась со мной — тут всех бы раскидала. Скорее всего, её опоили и доставили сюда в состоянии, в котором она не могла сопротивляться. Изуверы. Или… правильнее сказать, изуверки? А кому, кроме Вэла и моих прошлых омег, могла быть выгодна смерть Рэйвен?

Зря я их не изгнал сразу. Рэй же ревновала. Надо было это сделать…

Вместе с ручейком вины в душе поднимается цунами ярости. Они женщины. С ними никаких дуэлей, только простая и быстрая казнь. Но моему зверю этого мало. Ему хочется поквитаться по-настоящему. И тут на руку сыграет, что они все ещё мои. Я не успел их выставить.

За спиной раздаются шаги, и я оборачиваюсь — на пороге рефрижератора стоит взмокший и утомленный Мэтт.

— Состояние Рэйвен удалось стабилизировать. Она скоро придет в себя, — произносит и, подойдя, кладет руку мне на плечо. — У меня для тебя ещё одна новость.

66.

Запахи появляются первыми. Чую аромат Шейда. И не хочу верить. Если я в загробном мире, значит, он тоже мертв? Так нечестно! Следом нюх улавливает запах медикаментов. В загробном мире их бы не было. Зачем лечить душу? Уши, будто издалека, начинают улавливать пикающий звук. Медицинское оборудование. Я в клинике!

Открываю глаза. Сначала картинка мутная, но планомерно проясняется, и я различаю приближающуюся фигуру. И запах. Шейд. Милый, любимый Шейд! Он жив! Значит, и я жива?

Пытаюсь привстать на локти, но сил не хватает. Но я определенно чувствую все тело! В глазах застывают слезы. Как ему удалось меня спасти?!

— Лежи, Рэй, — обеспокоенно произносит Шейд, заметив мое движение, и в один прыжок оказывается рядом. Наклонившись, нежно, невесомо целует меня в губы. — Твой организм ещё очень ослаблен, не напрягай мышцы.

Медленно киваю. То, что ослаблен, я поняла. Но почему?

— Сколько времени я… была в отключке? — оглядываю палату пустым, как мне кажется, взглядом. На самом деле мне тяжело это вспоминать, будто снова оказываюсь в морозильной камере и вижу, как волчицы Шейда закрывают дверь.