— Поживешь пока у меня, — заявила миссис Дэвис. — А как вступишь официально в права наследования усадьбой так сразу же сможешь переехать. Наймешь несколько слуг и закупишь дойных коз и овец.

От радости голова закружилась. Взяла женщину за руку и крепко сжала ее в знак признательности.

— Ну полно тебе, — растрогалась тетушка. — Еще рано благодарить. Столько дел впереди. Усадьбе нужен ремонт.

В этом я тетушкой я не могла не согласиться. Столько забот навалилось сразу. Но все же это было намного лучше, чем стать женой старика, который по слухам истязал своих жен.

При воспоминании о противном бароне меня невольно всю передернуло. Никогда бы не захотела встретиться с ним вновь.

Отогнав нехорошие мысли прочь, я снова призадумалась о производстве сыра.

— Коз и овец закупить не проблема, — вздохнула печально, представляя сколько всего нужно будет решить. — Где взять рецептуру? Усадьба огромная. И, думаю, секреты семьи вполне могли уже все выкрасть.

Тетушка в ответ отрицательно покачала головой.

— О, нет. Если бы это было так, то уже бы мы услышали о чудесных сырах. Но похожих сыров нет. А это значит, что рецепты так и не были найдены. Но не только в рецептах секрет успеха. Главное это земля и вода. Столько воды нет не в одних угодьях. Трава тут сочная и сладкая. Не зря же хитрый бургомистр мечтал прикарманить ее для себя.

Я растерянно посмотрела на тетушку Дэвис. Ведь об этом я и понятия не имела. Выходит, земли на которой расположена усадьба стоят дорого. А это могло принести немало дополнительных проблем. Интересно каков же тогда налог? И смогу ли я за него заплатить?

— У тетушки Барнаби были долги? — прикусив от волнения губу спросила я.

— Нет. Долгов не было. Но на уплату налогов ушла львиная часть ее сбережений. Сыроварня в последние годы почти не работала. А налоги как ты знаешь вынь да положь.

Это известие меня подкосило. Мало того, что само поместье требовало немалых вложений так и за землю нужно было платить немалый налог.

Это означало только одно. С производством сыров затягивать не стоило. Иначе я и моргнуть не успею как лишусь своего наследства и останусь еще и должна.

* * *

Форестер без устали несся вперед словно за ним гнались сами черти. Он до жути боялся, что отец лишит его средств к существованию. Поэтому не жалел своего коня. Расспросив возницу дилижанса, он узнал, что одинокая девушка рано утром в тот злополучный день действительно садилась к ним, но она вышла в Портленде. А потом растворилась среди горожан. Форестер был уверен, что той девушкой была Аннабель. По описанию она подходила как нельзя лучше.

Портленд находился не так далеко от поместья. Но город был далеко не маленьким и искать Аннабель там можно было словно иголку в стоге сена. Мерзавка могла хорошо спрятаться. А средств на долгие поиски отец ему не дал. Старый скряга!

Грубо выругавшись Форестеру пришлось вернуться назад к отцу. Тот как всегда был не в духе. Увидев сына, он недовольно поджал губы и визгливо спросил:

— Где Аннабель?

Форестер невольно поморщился, но не стал прикрывать уши. Хотя ему очень хотелось это сделать.

— Я нашел ее следы. Но…

— Так чего ты приехал назад? — перебил его старый Хакли и угрожающе махнул в его сторону тростью.

— Мне нужны средства отец, — проворчал мужчина, виновато склонив голову.

На что Дитрих бесцеремонно показал ему дулю и послал его ко всем чертям.

Дескать раз он упустил Аннабель, то пусть ищет ее на свои средства.

Форестер от злости скрипнул зубами, но благоразумно смолчал. Злить отца еще больше не было смысла. Придется прибегнуть к крайним мерам.

Развернувшись, Форестер, словно побитая собака, ушел к себе и достал из тайника драгоценности своей матери. Он решил заложить изумрудное кольцо. Оно среди прочих сокровищ было самым ценным.

Мужчина мысленно пообещал себе, что поквитается с мерзавкой Аннабель и она заплатит ему за все тройную цену. Взял кольцо и скрепя сердце сунул его в карман. Затем сдал его в ломбард ростовщику. После чего получив кошель полный монет вскочил на лошадь и поехал в Портленд. Он был уверен, что теперь непременно найдет Аннабель и ей ни за что не удастся от него скрыться.

Пребывая в доме тетушки Дэвис я все больше и больше узнавала о величии семейства Барнаби. Несмотря на то, что тетя вела довольно-таки уединенный образ жизни и всю свою деятельность посвятила разработке новых сортов сыра, она была довольно известной личностью. С ярким характером и железной волей. Твердой рукой она руководила своим производством. До тех пор, пока возраст не дал о себе знать, а наследников по близости, которым можно было бы передать секреты мастерства — не осталось.