Мне стало обидно, и я взяла булыжник в руки. На ощупь он оказался холодным и шершавым. Я выпрямилась и устремила возмущенный взгляд на риспи. Она, наконец, утерла выступившие слезы и снисходительно сказала:

– Ну-ну, не дуйся, щеночек. Твоя осторожность при отсутствии магии выглядит очень забавно.

– Не называйте меня щеночком!

– До лисенка тебе еще расти и расти, – беззлобно осадила Амайя. – Приступим. Бери камень и пробуждай печать.

Я заколебалась. Огонь внутри спал, и на мысли не отозвался.

– Боишься, – усмехнулась Амайя. – Смелее. Вчера ты едва не сожгла здесь все. Где твоя сила?

– Я не хочу сжигать все, – буркнула я в ответ, чувствуя, как отчего-то начинают дрожать пальцы. – И на выброс магии сюда могут прийти другие риспи.

– Старшей и Младшей боишься? – улыбнулась старуха. – Сегодня у них дела на другой стороне горы, и на земли людей они не позарятся.

Я покосилась на ту сторону реки и процедила:

– Они не единственные риспи на этой горе.

Старуха перекинула за спину седую косу и хитро улыбнулась:

– Об отце думаешь?

– Ничего подобного! – горячо возразила я. – Я вообще о нем не думаю. Я его ненавижу!

Эти слова как будто сорвали заслон с огня внутри. Стало нестерпимо горячо, а печать расцвела на лбу. Я инстинктивно сжала камень и попыталась задавить свою силу. Н о Амайя тут же оказалась рядом. Сухие морщинистые ладони обхватили мое лицо. Взгляд Желтых глаз гипнотизировал.

– Не вздумай! – требовательно сказала она. – Не дави магию, мы здесь одни. И твой муженек бдит, чтобы никакие лишние глаза не видели эту красоту.

Большой палец риспи скользнул по печати, на этот раз не успокаивая, а раззадоривая огонь. Я сглотнула и попросила:

– Не надо!

– Тогда не гаси его, – приказала Амайя. – Это твоя сила. Не нужно ее так бояться.

– За нее убивают, – напомнила я, пытаясь сдерживать порывы задавить огненную элементаль.

– Не здесь. Не сейчас. Ты уже пользовалась ей, чтобы выжить. Ты ступила на нашу землю, попала под влияние магии Унэгэна. Твоя сила больше не уснет и будет мучить тебя, если ты не научишься выдерживать ее. Терпеть.

Я отвела взгляд и процедила:

– Что мне нужно делать сейчас?

Сухие горячие пальцы сжали руку, в которой я держала камень, и риспи прошептала:

– Нагрей его. Сделай горячим настолько, насколько сможешь.

Какое-то время я колебалась. Сначала усилием воли перестала давить огонь внутри. А в следующий миг трава вокруг меня вспыхнула. Я испугалась не на шутку. Но тут случилось невероятное. Рядом с моим огнем вспыхнул другой. Чужое пламя было как будто сильнее и чище. И я в первый раз в жизни увидела, как огонь гасит огонь. Магия риспи подавила моя, а затем погасла, оставляя вокруг нас ровный выжженный круг.

Амайя укоризненно сказала:

– Я не просила заниматься поджигательством. Тебе нужно нагреть камень. Только его!

Я скрипнула зубами.

– Это твоя сила, - напомнила старуха. – Ты же призываешь человеческую элементаль. Сделай то же самое, но с огненной!

– Я не чувствую ее, – прошептала я.

– Знаю, – смягчилась Амайя. – Тебе мешает печать. Но это пока к лучшему. Делай, что говорю.

Я не знала, сколько мы так простояли. Риспи продолжала держать меня за руку. Я силилась хоть как-то направить сжигающее изнутри пламя. Но все равно раз за разом вспыхивала земля. Амайя больше ничего не говорила. Когда булыжник в моих руках стал теплым, я сначала не поверила. Но как только меня захлестнуло облегчение, ноги подкосились, и я рухнула на колени, тяжело дыша. Огонь внутри начал гаснуть, а камень снова стал ледяным.

Амайя села рядом со мной и начал гладить печать, усыпляя ее. Я прикрыла глаза, чувствуя, как волнами накатывает усталость.

– Через два дня повторим, – сказала риспи, опуская руку. – И еще кое-что…

Она снова коснулась моего лба и добавила:

– Если встретишь Кицу и Куми, не позволяй им дотрагиваться до твоего лба.

– А иначе? – подозрительно спросила я.

– Могут попытаться выжечь элементаль, но здесь тебя спасет печать. Поэтому тебе всего лишь будет очень больно. И они с радостью воспользуются шансом помучить тебя. Так что не глупи и не лезь к реке. Через два дня в полдень буду ждать тебя здесь снова. Ясно?

– Ясно, – покладисто кивнула я.

Риспи отступила в сторону, и ее фигуру окутало пламя. Мгновение спустя, передо мной стояла огромная белая лиса. Она снова направилась к реке и ступила на воду. Я наблюдала за тем, как риспи бежит по воде к другому берегу, когда услышала топот копыт.

Это оказался Эдвин. Ректор даже не взглянул в сторону реки. Только обвел взглядом выжженный круг и напряженно спросил:

– ну что?

Я неопределённо пожала плечами:

– Устала. Почти ничего не вышло.