– Кто? – Ренар встретил её взгляд, его лицо стало суровым.

– Может быть, Пьер, – предположила Катрин. – Или кто-то из персонала.

Ренар кивнул, но ничего не сказал. Он подошёл к другой полке, где стояли книги на тему символизма. Его пальцы скользнули по переплётам, пока он не остановился на одном из томов.

– Если это ритуал, – начал он, открывая книгу, – то его суть должна быть описана где-то в подобных работах.

Катрин пересекла комнату и остановилась напротив.

– И вы считаете, что ритуал уже начался? – спросила она.

– У вас есть другое объяснение тому, что здесь происходит? – громко спросил Ренар.

Катрин ничего не ответила. Она снова посмотрела на витрину, где лежала массивная книга, и в её голове мелькнула мысль: сколько ещё секретов скрывает этот отель?

Катрин присела на край массивного стола в центре библиотеки и коснулась потёртой деревянной поверхности, будто искала в текстуре подсказки. Ренар стоял у полки, медленно перебирая книги. Его интуиция подсказывала, что ответы скрыты где-то здесь. Библиотека была пропитана запахом пыли и старой бумаги, тишина казалась такой плотной, что казалось, её можно ощутить.

– Мы движемся вслепую, – наконец сказала Катрин, нарушая молчание. – Мы говорим о картине, о том, что она делает, но всё это – догадки. У нас нет ни единого факта, чтобы понять её природу.

Ренар сосредоточенно оглянулся. В руках он держал старую книгу, переплетённую в тёмную кожу.

– Вопрос не в природе картины, – начал он, подойдя ближе к столу. – А в том, что она могла оставить за собой.

– О чём вы? – Катрин подняла на него недоуменный взгляд.

Ренар аккуратно положил книгу на стол и открыл её. Страницы пожелтели, текст – написан от руки, в старинном стиле.

– Дневники. Такие вещи часто оставляют те, кто работает с опасными артефактами, – пояснил он. – Возможно, владелец картины или тот, кто привёз её сюда, записал что-то о её особенностях.

Катрин наклонилась ближе, её пальцы скользнули по первой странице.

– Это чьи записи? – спросила она, не отрывая взгляда от текста.

– Судя по почерку, это может быть один из первых владельцев отеля, – ответил Ренар. – Текст датирован концом XIX века.

Он начал медленно читать, переводя строки:

– «Этот холст, кажется, несёт на себе отпечаток иного мира. Я чувствую, как он поглощает энергию, превращая её в нечто… непонятное. Он словно дышит. Иногда мне кажется, что фигуры на нём шевелятся, а глаза маркиза следят за каждым моим шагом».

Катрин скрестила руки на груди и помрачнела.

– Он описывает то же, что мы видим сейчас, – сказала она. – Значит, это началось давно.

Ренар кивнул, перелистывая страницу. Его взгляд остановился на отрывке, выделенном жирными буквами.

– Вот. Слушайте: «Я не уверен, сколько времени я смогу хранить этот предмет здесь. Он изменяет всё вокруг. Гости жалуются на кошмары, персонал боится заходить в зал, где он висит. Один из работников…» – Ренар замолчал на время, а потом продолжил: – «…пропал без вести».

Катрин отпрянула, её глаза расширились.

– Это напоминает то, что происходит сейчас, – произнесла она.

– Более того, это говорит о том, что картина уже тогда была опасной, – добавил Ренар мрачно.

Он перевернул ещё несколько страниц, пока не остановился на последней записи.

– «Я пытался избавиться от холста. Но он возвращается. Я увёз его в другое место, а на следующее утро он снова оказался здесь, в зале. Мне кажется, что я больше не владею этим местом. Это оно владеет мной».

Катрин молчала, её руки сжали край стола.

– Значит, от неё нельзя избавиться, – наконец сказала она, её голос был почти шёпотом.

Ренар закрыл книгу, его взгляд оставался задумчивым.

– Выходит, что так, – произнёс он. – Но, возможно, дневник содержит не только предупреждения, но и подсказки.

Он снова открыл книгу, перелистывая страницы в поисках конкретных фраз. Катрин, сдерживая дыхание, наблюдала за его действиями. Наконец, он остановился на середине книги.

– Вот, – сказал он, показывая пальцем на текст. – «Если картина питает себя страхом и смертью, то, возможно, передача её силы может быть прервана. Но для этого нужно понять её источник».

– Источник? – переспросила Катрин.

– Да, – ответил Ренар, откидываясь на спинку стула. – Картина не является независимым объектом. Она связана с чем-то или кем-то.