— Товарищ Быковский! — торжественно провозгласил председатель. — Решением Совета Гарада вы награждаетесь высшей наградой планеты — званием Герой Гарада и орденом Двойная Звезда!

Очо протянул руку в сторону.

Помощник вложил в неё небесного цвета с двумя изумрудными полосами ленту-перевязь с прикреплённым к ней орденом Двойной Звезды.

— Наклоните голову, молодой человек, — попросил Очо.

Наш командир наклонил голову.

Очо надел на него ленту, пожал руку:

— Поздравляю вас. Если хотите, можете что-нибудь сказать.

Быковский чётко, по-военному, повернулся к залу, принял стойку «смирно» и отчеканил:

— Служу Земле, верю в Гарад!

После чего под бурные аплодисменты зала вернулся на место.

— Классно придумал, Валерий Фёдорович, — шепнул я ему, когда для награждения вызвали Юджина Сернана. — Служу Земле, верю в Гарад. Отлично. И вашим, и нашим, но Земля на первом месте.

— Само выскочило, — усмехнулся Быковский. — Теперь уже обратно не заскочит.

Так мы все втроём и отрапортовали, получив каждый положенную долю аплодисментов и орден Двойная Звезда на ленте через плечо.

— Он так и носится? — спросил меня Сернан чуть позже, когда мы уже сидели на торжественном обеде-банкете, устроенном в нашу честь, здесь же, в шикарном банкетном зале Совета. — На ленте?

— Не обязательно, — сказал я. — На ленте — в особо торжественных случаях и по желанию. Можно прицепить на грудь, с левой стороны, над сердцем. В смысле, на пиджак. Или китель.

— Прямо как наши ордена, — сказал Юджин.

— Ага, — подтвердил я. — Прикинь, как будет классно смотреться на твоём парадном мундире.

— Да, неплохо, — оценил американец. — Это золото, я правильно понимаю?

— И бриллианты? — спросил Быковский, разглядывая свой орден.

— Чистейшей воды, — сказал я и дал краткую справку. — Две золотые восьмилучевые звезды, расположенные со смещением одна над другой, с бриллиантами в центре каждой. Символизируют Западный и Восточный Гарад, а также обе наши звезды: Крайто и Гройто. Ещё, как видите, имеется по четыре бриллианта поменьше, окружающих центральный на каждой звезде, всего — восемь. Символизируют восемь планет системы Крайто-Гройто, а также восемь главных принципов гарадского общества: жизнь, созидание, любовь, защита, справедливость, вера, надежда и воспитание.

— А почему на знамени Гарада вынесено только первые четыре принципа: жизнь, созидание, любовь и защита? — спросил настырный Сернан, заодно демонстрируя хорошую память.

— Думаю, из чисто эстетических соображений, — ответил я. — Дабы не загромождать полотнище кучей слов. Но все восемь внесены в Свод основных законов Гарада. Это такой очень серьёзный документ, что-то вроде наших земных конституций…

— Наслаждаетесь моментом?

Я поднял голову.

Банкет разгорался.

Многие покинули свои места, и пересели поближе к друзьям и знакомым.

Кое-кто и вовсе ушел, а кто-то не пришёл.

Вот на такое освободившееся место напротив нас и уселся Фунес Эллориго, это был именно он.

Играл живой орекстр, приглашённый из Центрального Музыкального театра Новой Ксамы. На отведённой площадке танцевали пары.

— Наслаждались, — сказал я. — Теперь не уверен.

— Зачем же так резко? — с наигранным удивлением приподнял брови товарищ Эллориго. — Я вам не враг.

— Надеюсь, — сказал я. — Хотя этого не скажешь, если судить по вашему сегодняшнему выступлению.

— А вы хотели, чтобы всё прошло без сучка и задоринки? Так не бывает. Всегда найдётся другое мнение, отличное от вашего. Альтернативное зерно, так сказать. Считайте меня носителем такого альтернативного зерна, — он сделал вид, что держит на плече, что-то большое и тяжёлое.

— Мне нравится этот парень! — засмеялся Сернан. — Как вас, Фунес? Давайте выпьем, товарищ Фунес. За то, чтобы всегда была альтернатива.

Он взял початую бутылку твина и щедро плеснул в бокалы (я вовремя прикрыл свой ладонью).

— Отчего нет? — сказал Эллориго. — Можно и выпить.

Мы выпили.

Я пил сок, исподволь поглядывая на неожиданного собутыльника. Мне казалось, что ему уже достаточно выпивки. Однако кто я такой, чтобы делать замечания? Все взрослые люди и каждый сам выбирает свой путь к счастью или невзгоде.

— Да, альтернативное зерно, — продолжил Эллориго. — Без него и его носителей, согласитесь, было бы скучно жить. Разве интересно читать книгу, в которой нет конфликта? Или смотреть такой фильм? Нет, не интересно. Такую книгу мы закрываем, а фильм выключаем. То же самое и в общественной жизни. Общество не может развиваться без конфликта, без разности потенциалов противоположных мнений, без споров и дискуссий. Иногда весьма серьёзных!