Девушка вздохнула во сне, и по комнате разлился легкий аромат жасмина. Я стиснул зубы, борясь с желанием обернуться. Нужно было сосредоточиться на исследовании, а не…

— Где я?

Её голос, хриплый после забытья, заставил меня вздрогнуть. Я медленно повернулся, стараясь держать лицо в тени. Она приподнялась в кресле, растерянно оглядываясь. Заметила порванное платье, и на щеках проступил румянец. Почему-то этот признак смущения от той, что явно привыкла к мужскому вниманию, вызвал во мне новую волну раздражения.

— В безопасности, — мой голос прозвучал холоднее, чем я намеревался. — Как только придете в себя, я провожу вас домой.

— Я… — она запнулась, разглядывая комнату. — Это ваш дом?

— Да.

— А вы…

— Тот, кто предпочел бы не проводить ночь, присматривая за незнакомой девицей, — я отвернулся к книжным полкам, давая понять, что разговор окончен.

За спиной повисла тишина. Затем послышался тихий смешок.

— А у вас довольно… аскетичная обстановка, — в её голосе появились мурлыкающие нотки. — Ни единой лишней детали. Такая строгость весьма привлекательна.

Я промолчал, делая вид, что поглощен изучением книжных корешков. Краем глаза заметил, как она поднялась с кресла и прошлась по комнате. Туфли едва слышно шуршали по деревянному полу.

— О, я вижу, вы интересуетесь темными проклятиями? — она остановилась у стола, разглядывая раскрытый том. — Как занимательно.

— Не трогайте книги.

— И не думала, — она подняла руки в притворном испуге, но в глазах плясали черти. — Хотя, признаться, мне всегда казалось, что изучение темной магии требует… особого склада характера.

Я наконец повернулся к ней.

— Если вы достаточно хорошо себя чувствуете для флирта, значит, можете отправляться домой.

— О, так это был флирт? — она изобразила удивление. — А я думала, мы просто беседуем.

Проклятье. Она что, не понимает, в какой ситуации оказалась менее часа назад? Или для неё это привычное развлечение — дразнить мужчин, проверяя границы их терпения?

— Послушайте… — начал я, но она перебила.

— Лисса. Меня зовут Лисса. А вас?

— Это неважно.

— Ну почему же? — она сделала шаг ближе, и я уловил этот невыносимый аромат жасмина. — Вы спасли меня, приютили… Было бы невежливо не познакомиться.

??????????????????????????

— Рейвен, — процедил я сквозь зубы, отступая к окну. — И я был бы признателен, если бы вы держали дистанцию.

— Рейвен… — она словно пробовала имя на вкус. — Как ворон? Вам подходит. Такой же темный и неприступный.

Её улыбка была дразнящей, но в глазах мелькнуло что-то еще. Страх? Усталость? Я не хотел об этом думать. Не хотел замечать, как дрожат её пальцы, теребящие порванный рукав платья. Не хотел чувствовать это идиотское желание подойти ближе…

— Уже поздно, — мой голос звучал хрипло. — Я провожу вас домой.

— А если я не хочу домой? — она склонила голову набок, рыжие пряди скользнули по плечу. — Если мне… страшно возвращаться?

В этот момент она казалась почти уязвимой. Почти искренней. Но я слишком хорошо видел эту лёгкую, почти незаметную смену образов — только что была испуганная девушка, теперь беззащитная красавица, нуждающаяся в защите. Даже не флиртовала — просто перебирала роли, как карты в колоде, пытаясь найти ту, что пробьет мою защиту.

— Тогда вызову вам экипаж, — отрезал я. — В любом случае, здесь вы не останетесь.

Я молча отвернулся, доставая из поясной сумки флаконы с настойками. Ромашка, мята, капля валерианы… Привычные движения помогали не думать о том, что происходило за спиной. О том, как она вернулась в кресло, скинула туфли и подобрала под себя ноги — такая маленькая и беззащитная. Я невольно скосил глаза на её босые ступни и тут же отвел взгляд, злясь на себя за этот момент слабости. Даже если она не специально принимает такие… уязвимые позы, мне не следует обращать на это внимание.

— Знаете, — её голос звучал теперь совсем тихо, — я никогда раньше не боялась мужчин. Думала, что умею с ними обращаться. Что контролирую ситуацию. А сегодня…

— Выпейте, — я протянул ей чашку, стараясь не касаться её пальцев. — Это поможет.

Она сделала глоток и вдруг рассмеялась — хрипло, почти истерично.

— А вдруг вы подмешали туда что-нибудь? Я же совсем вас не знаю.

— Если бы я хотел причинить вам вред, — процедил я, — то просто не стал бы вмешиваться в том переулке.