Но тут же опустил оружие.

В углу сидел паук-змеелов. Не сильно крупный, размером с бигля.

Он медленно втягивал в рот убитую змею.

Эти ребята питаются не как обычные паучки, добычу не высасывают, а засасывают.

Сколько мы такие переловили на борту, после открытия рампы… Может, этот из недобитых, а может новые успели забраться, пока ремонт и погрузка шли. Надо заново обшарить все ярусы и отсеки. Не люблю зайцев.

Но убивать зверушку не стал.

Подождал, пока он закончит трапезу. Вспомнил гаденыша Змея. Когда желтоглазый лидер сдох, я даже испытал разочарование. Ведь это мне полагалось прикончить этого ублюдка! Но такие мысли никуда не годятся. Я и так стал гораздо тщеславнее, чем был до попадания в это тело. Спасибо памяти моего прототипа. Следует думать только о победе над Кощеем, а не переживать, что твой противник умер не от твоего клинка. Главное, что он сдох.

Паук докушал и еще немного пошевелил жвалами… нет, хелицерами — помним уроки Лии по биологии! Я протянул к нему протез и схватил за головогрудь.

Змеелов дергал брюшком и шевелил лапками.

— Прости, приятель, но ты не оплатил проезд. Безбилетники — на выход!

Я притащил его к ближайшему эвакуационному шлюзу и выбросил в люк.

Уж не знаю, благополучно ли он приземлится на деревья — все же размеры у него не как у букашки. Но будем считать, что все у паучка сложится хорошо и он сожрет еще много ползучих гадов.

Вскоре я добрался до пищеблока.

Аромат жарящегося мяса с овощами заставил рот наполниться слюной. Под звуки шкворчащей сковородки я вошел в столовую. Сейчас проектор не работал, так что стены оставались однотонно белыми, чуть пожелтевшими от времени.

В кухне орудовала Шондра в футболке и белом фартучке. Меня она заметила не сразу, потому что с хмурым выражением на лице крошила репчатый лук. А заметив, вздрогнула. Нож дернулся и попал ей по пальцу.

Девушка зашипела, а я поспешил к ней и выдернул салфетку из стаканчика, приготовленного для сервировки стола. Прижал к пораненному пальцу, чтобы остановить кровь, и сказал:

— Осторожно, турельщица должна относиться к своим рукам так же бережно, как пианистка. От скорости и чувствительности твоих пальцев зависит жизнь экипажа.

Брюнетка посмотрела на меня как-то странно. На ее щеках проступил легкий румянец. Твою же мать…

Но Шондра тут же отвела глаза и прыснула:

— А еще Кармилла может неожиданно решить присоединиться к обеду.

— Кстати про обед. Угостишь капитана чем-нибудь?

— Если капитан согласится поголодать еще минут десять, то жаркое из мяса неизвестного зверя будет готово, — договорив это, она выкинула одну салфетку и взяла другую.

— Я тогда пока помогу тебе с овощами, а ты сбегай в медпункт обработай ранку.

— Да все нормально, тут ерунда.

— Как хочешь, но с луком я тебе все же помогу. Когда его сок попадает в порез, щиплет жутко.

Она кивнула и открыла крышку, начала помешивать жаркое. Я вымыл руки и взялся за нож. На плите заметил кастрюлю, в которой тоже что-то закипало. Судя по запаху…

— Ты и борщ варить умеешь? — я покосился на турельщицу.

— Я из семьи с традиционным укладом, — поморщилась девушка.

А мне пришла мысль, что я ничего о ней не знаю, кроме уголовного прошлого.

— Расскажи о себе. Судя по выговору, ты не из Лиходара.

— Я из Ракунграда, это на западном побережье. Выросла на море и очень его люблю. Но когда мне было двенадцать, из моря вышло чудовище, и город эвакуировали. Семье пришлось бросить все и начать заново обустраиваться в Лиходаре. Денег постоянно не хватало, так что в восемнадцать я решила отправиться служить, чтоб больше не быть обузой. Ну, а дальше ты знаешь.

На последней фразе она покосилась на меня, проверяя, как я отреагирую.

— Я слышал про разрушение Ракунграда неизвестным существом. Его остановил Волот, которого специально для этого сняли с операции, в которой я участвовал.

— Это одна из причин, почему я хотела попасть служить именно на Волот, — она выключила конфорку и сняла жаркое. Щедро положила в тарелку и поставила на стол, положила приборы. — Лучше пусть немного остынет. Кошачье вино будешь?

Я вспомнил мятный привкус… и как потом кровь текла из глаз…

— Нет, налей-ка мне лучше морса. Тебе еще с чем-то помочь?